Казни Дьявольского Акра. Ренсом Риггз

головой промокла и потемнела от крови. Из шеи по-прежнему торчала бронзовая рукоять ножа, которым ударила его Нур.

      – Это дедушкин нож для писем, – сказал я. – И вообще, это его дом. Он тут жил.

      – Твой дедушка? – Она отодвинулась, но совсем чуть-чуть, только чтобы взглянуть мне в лицо. – Тот, что жил во Флориде?

      Я кивнул. Стены задрожали от очередного раската грома. Нур оглядывалась вокруг, качая головой и не веря собственным глазам. «Не может быть», – читалось в ее лице. И я прекрасно понимал, что она сейчас чувствует.

      – Но как?.. – пробормотала она.

      Я ткнул пальцем в силуэт, выжженный на полу.

      – Вот тут я очнулся. Понятия не имею, сколько был в отключке. И какой сейчас день.

      Нур потерла глаза.

      – У меня тоже в голове все путается.

      – А что последнее ты помнишь?

      Нур нахмурилась, пытаясь собраться с мыслями.

      – Мы пришли в мою старую квартиру. Потом мы куда-то ехали… – Она говорила медленно, будто пыталась сложить картину из обрывков ускользающего сна. – Потом мы оказались в петле… да, мы же нашли петлю Ви! А потом бежали от бури… нет, от торнадо…

      – От двух торнадо, если я ничего не путаю.

      – А потом мы нашли ее саму! Правда ведь? Мы ее нашли! – Она схватила меня за руки и крепко сжала. – А потом…

      Ее руки разжались, лицо застыло. Губы приоткрылись, но с них не слетело больше ни слова. Пережитые ужасы возвращались, обрушиваясь на нее страшным грузом. И на меня.

      Мурнау с ножом в руке склоняется над телом Ви, распростертым на траве. Торжествующе вскидывает руку и бежит навстречу бушующему вихрю.

      В груди стало жарко и тесно. Нур уткнулась лицом в колени и начала раскачиваться.

      – О боже, – стонала она. – О боже, боже, боже!

      Казалось, сейчас она растворится в воздухе, или вспыхнет огнем, или вберет в себя весь свет, до какого дотянется. Но она лишь резко подняла голову и посмотрела на меня:

      – Почему мы все еще живы?

      Я непроизвольно вздрогнул всем телом.

      А кто сказал, что мы живы? Может, мы уже мертвы.

      Вообще-то мы должны были погибнуть в схлопывающейся петле, как и рассчитывал Каул. Сама Нур была единственным осязаемым свидетельством того, что я все еще жив, а не падаю в туннель околосмертных воспоминаний, не наблюдаю последние, прощальные вспышки умирающего мозга.

      Но нет! Я отогнал эту мысль. Нет. Мы здесь, и мы живы.

      – Это Ви. Она успела каким-то образом нас вытащить, – предположил я. – И перебросить сюда.

      – Должно быть, у нее в петле был аварийный выход, – кивнула Нур, сжимая и разжимая кулаки. – Что-то вроде катапульты. Это единственное объяснение.

      Видимо, так и было. Катапульта, настроенная на дом моего деда – ее наставника и старшего друга. Того, кто учил ее и работал с ней в паре. Да, это возможно. Но все равно оставалось загадкой, как она это сделала, потому что здесь, на другом конце переброски, петли не было.

      – Если она вытащила нас, – продолжала Нур, – то, может, ей и самой удалось выбраться. –