Княжич. Андрей Сергеевич Минин

они рты ладошками, попрятавшись за спины друг дружки.

      – Не надо, дядя Семён, – попросили они чуть не плача, – пожалуйста!

      – Тогда марш греться! И без баловства!

      Кто у нас на ферме за врача? Я! И эту проблему надо решать. Ни среди каторжников, ни среди холопов – докторов нет. Нанять не получается. Никто не хочет работать посреди леса, вдали от цивилизации и благ. Неженки, блин, сибирские!

      Проследив за тем, как дети послушно скрылись в столовой, я побежал догонять Жука, который учит меня обращаться с оружием. Неполная разборка и сборка. Стрельба из положения стоя и лёжа. Ну и так далее…

      Места тут дикие, каждый должен уметь держать оружие в руках.

      Прибыв на стрельбище, где помимо меня было немало народу, азартно стреляющего по мишеням, я подошел к Василю и Петру.

      – Где Жук? Вроде за ним бежал, а его нет, – оглядывался я, ища его глазами.

      – Да он только в лес отошел. Наш следопыт чего-то интересное показать хочет. Держи, – вручили мне привычный уже автомат АК-12. Серьёзная машинка, выбрал я барабанный магазин с девяносто шестью патронами. – Лисицу не подстрели, – усмехнулись они напутствующе.

      Повадилась тут одна бегать рядом с мишенями, выпрашивая покушать. Её не трогали. Мамка молодая, таскала она родившимся деткам тушёнку и куриную грудку.

      – Не подстрелю, – отмахнулся я, строя из себя бывалого вояку.

      – Ну-ну… – посмеялись мужики мне в спину.

      Прошел метров двадцать и лёг на свободное место, застеленное поверх снега непромокающей дерюгой. Вставил магазин, снял с предохранителя, передёрнул затвор и…

      – Тыр-тыр-тыр-тыр, – мощно заработал автомат, отстреливая гильзы. Приклад мягко бил в плечо. Запахло пороховыми газами, а из чучела в пятистах метрах от меня выбивало куски ударопрочного пластика. – Трынь-трынь-трынь, – впустую жал я курок. Блин, патроны кончились, с сожалением уставился я на мишень, так и с неотстрелянной головой.

      – М-да… Не умеешь ты боеприпас экономить, – заговорили сзади голосом Жука. – Говорю же тебе, твержу – одиночными бей, одиночными! А ты, горе луковое?

      – Так веселей. Чувствуешь мощь в руках. Силу, – оглянулся я, воодушевленно потрясая автоматом.

      – Эх! – Махнул он на меня рукой, сдавшись, и пошел распекать других бойцов. Он тут инструктор-снайпер. Лучший стрелок из всех мужиков на ферме. – Надеюсь, тебе не придётся стрелять по живым людям, Семён. Это тебе не манекен, – сказал он напоследок, с укором.

      – Ваши бы слова да богу в уши, – прошептал я, стоило ему достаточно отдалиться, чтобы не услышать, чего это я там бормочу. – Даже странно. Седьмой месяц пошел, как я здесь, а мачеха ещё никого не подослала меня убить. Странно и непонятно… И это настораживает.

      – Ась? – окликнул меня Жук, всё-таки услыхавший что-то.

      – Ничего, ничего, – отмахнулся я, вставляя новый магазин в автомат. – Ну, с богом!

      Тыр-тыр-тыр-тыр.

* * *

      – К приёму всё готово? – спросил своего распорядителя боярин Гончаров Дмитрий Вячеславович, любовно прятавший