«Уолдо», «Неприятная профессия Джонатана Хога» и другие истории. Роберт Хайнлайн

то безукоризненно». Но ему стариковы речи ничего не объяснили.

      – А Хью Дональд устал, – продолжал Шнайдер, – и какая-то маета его ела. Вот он и выискал одну из худых правд.

      – То есть вы хотите сказать, – раздельно произнес Уолдо, – что машина Маклеода вышла из строя по той причине, что он тревожился на этот счет?

      – А из-за чего же еще?

      К ответу на этот вопрос Уолдо был не готов. Стало очевидно, что старик целиком в плену каких-то странных суеверий; тем не менее он мог бы показать Уолдо, что именно надо делать, хотя и не знал почему.

      – А что вы сделали, чтобы изменить положение?

      – Да ничего я не изменял! Я просто глянул с другого боку.

      – Но как глянули? Мы нашли там какие-то пометки мелом…

      – Ах те? Они помогали мне сосредоточиться в нужную сторону, а больше они ни к чему. Я рисовал их вот так, – он взялся водить карандашом по эскизу, – а сам в это время представлял себе, как пальцы тянутся за силой. Ну они и потянулись.

      – И это все? И больше ничего?

      – Зачем? Хватит и этого.

      «Либо старик сам не понимает, каким образом он произвел ремонт, – рассудил Уолдо, – либо он тут вообще ни при чем, а имеет место чистое, хотя и удивительное совпадение».

      Пустая чашка давно стояла на краешке контейнера, ее вес приходился на металл, пальцами Уолдо ее только придерживал. Увлекшись разговором, он позабыл про нее, и чашка выскользнула из ослабевших пальцев, упала на пол и разбилась.

      Уолдо вконец расстроился:

      – О, я… простите, дедушка. Я пришлю вам другую.

      – Не тревожься. Я починю.

      Шнайдер тщательно собрал осколки и положил на стол.

      – Ты устал, – продолжил он. – Это нехорошо. Из-за этого теряешь, что приобрел. Возвращайся домой, отдохни, а потом можешь поупражняться, как силу возвратить.

      Мысль показалась Уолдо здравой; он очень устал, и сделалось очевидно, что у старого обаятельного пройдохи никаких особых секретов не вызнать. Он с чувством и глубоко неискренно поклялся, что будет упражняться, «как силу возвратить», и попросил Шнайдера оказать любезность и кликнуть носильщиков.

      На обратном пути обошлось без приключений. У Уолдо не хватило духу даже на то, чтобы пререкаться с пилотом.

      Полный тупик. Одни машины не работают, хотя должны, а другие работают, но невозможным образом. И никто не знает, что делать, кроме старикашки, у которого помутилось в голове. Несколько дней Уолдо трудился апатично, по большей части повторяя опыты, которые уже проделывал, лишь бы не признаваться себе, что застрял, что не знает, как быть дальше, что по-настоящему-то он потерпел поражение и пора бы позвонить Глисону и признаться в этом.

      Два «заколдованных» комплекта декальбов продолжали работать, стоило их включить, но все тем же диковинным и невероятным образом, с извивающимися антеннами. Другие неожиданно вышедшие из строя и присланные ему на обследование декальбы по-прежнему отказывались работать. А третьи, годные, действовали великолепным образом, без нелепых верчений