Похождения красавца-мужчины, или Сага об О'Бухаре. Валерий Сенин

в хорошем /энергичном/ темпе нагружаю, перевожу, разгружаю. Стоит расслабиться и замедлиться, и сразу же кто-то из командиров начинает мне кричать: «Двигайся быстрее, водитель кюхли, а то не заработаешь даже на водку!» Поначалу меня удивило, что рохлю называли кюхлей, но когда пояснили, то стало понятно. Оказалось, начальник склада большой поклонник творчества Кюхельбекера /собутыльника Пушкина/, кличка которого была Кюхля. И в честь любимого поэта он попросил своих непосредственных подчиненных называть рохлю кюхлей. Все с этим согласились, потому что всем было все равно. И рохля стала кюхлей. А грузчик – водителем кюхли. Хотя на самом деле я был двигателем.

      Горшки, конечно же, обжигают не боги, но и не грузчики.

      Моя зарплата позволяет мне круизы только по Петербургу.

      В Петербурге сильнейший зимний шторм. Утром я выскочил из непарадного подъезда, чтобы добраться до работы, которая находится недалеко от метро «Пионерская», и заблудился в снеговой круговерти. Ветер дул одновременно со всех сторон, и обильный снег летел со всех сторон. Отойдя от дома на двадцать метров, я уже не видел дома. Под ногами была дорога, которая вела к автобусной остановке. До остановки от моего дома примерно двести метров. Но я прошагал минут пять, проваливаясь в снег по щиколотки, а остановку не нашел.

      Я шагал уже полчаса, а остановка не появлялась. Если так пойдет дальше, то опоздаю на работу, а мне опаздывать нельзя, потому что работаю только вторую неделю, а мой испытательный срок – месяц. И во время этого срока я должен показать себя с лучшей стороны, настоящим грузчиком, для которого погрузка и разгрузка – это главное наслаждение в жизни.

      Мужчина, выскочивший из снежного облака, прокричал мне навстречу:

      – Снег и ветер на всем белом свете, только снег и ветер! И больше ничего!

      И пропал за моей спиной.

      Действительно, снег и ветер на всем белом свете. Иду уже около часа, а остановки все нет и нет. На работу уже опоздал. Но не это главное. Главное – дойти до остановки. Впрочем, главное – это не умереть. Я иду уже не по дороге, а по какому-то полю, проваливаясь в сугроб выше колен. Как будто живу не в Петербурге, а в какой-то деревне. Иду от северной окраины города к центру уже больше часа, а не столкнулся ни с одним домом.

      – Ау-у! Дома! Где вы!? – ору я изо всех сил. Но мой ор /крик/ пропадает в надрывном хохоте, плаче и свисте ветра. Он, конечно же, главный на улицах Петербурга. Прекрасно это понимаю, поэтому замолкаю и иду дальше.

      Проходит еще около часа и из снежного месива навстречу мне выныривает мальчик, едущий верхом на белом осле. Поравнявшись со мной, мальчик кричит:

      – Вы не подскажете, далеко ли до цирка? Нас пригласили на день рождения медведя. Мы выехали из дома Пионеров на Невском проспекте. И едем уже третий час, а цирка все нет и нет!

      Я объясняю мальчику, что тоже заблудился и не могу понять, где Север, а где Юг. Не могу понять, где Петербург с его домами. Мальчик разворачивает белого осла