Пикантная тайна банкира. Марина Серова

журнального столика, который стоял на маленьком коврике, зацепилась за его край. Отогнув краешек ковра, я достала оттуда женскую пластмассовую заколку. Я повертела ее в руках. Дизайн был явно молодежный, и цена соответствующая.

      Как она могла оказаться в квартире председателя совета директоров известного банка? А что, если заколка слетела с прически ее обладательницы в момент борьбы? Теперь, зная про тайную комнату, я уже не удивлюсь, если к покойному Иннокентию Алексеевичу захаживали особы, практикующие БДСМ. И какая-то из них могла оставить здесь свою заколку. А если она замешана в убийстве Джембровского?

      Я плотно прикрыла входную дверь, спустилась на первый этаж и подошла к столу, за которым сидела консьержка. На этот раз она отложила свое вязание и о чем-то оживленно беседовала с женщиной примерно ее лет.

      Я подождала, пока они закончили обсуждать рецепт «невероятно вкусной икры из кабачков».

      Но вот собеседница консьержки наконец пошла к лифту, а я подошла поближе и представилась:

      – Здравствуйте, я частный детектив Татьяна Александровна Иванова, расследую убийство Иннокентия Алексеевича Джембровского.

      Консьержка скорбно кивнула:

      – Да, да, такая трагедия.

      – Вас как зовут? – поинтересовалась я.

      – Наталья Евгеньевна, – ответила консьержка.

      – Скажите, Наталья Евгеньевна, вы вчера дежурили?

      – Да, – женщина тяжело вздохнула, – как раз в мое дежурство все и произошло. Полиция меня уже допросила, – добавила она.

      – А как давно вы здесь работаете? – задала я следующий вопрос.

      – Да несколько лет уже.

      – То есть вы знали Иннокентия Алексеевича?

      – Конечно, знала. Я все жильцов знаю, хотя Иннокентий Алексеевич недавно сюда въехал, – уточнила она.

      – А вы, Наталья Евгеньевна, помните, кто приходил к Иннокентию Алексеевичу вчера в первой половине дня? – спросила я.

      – Да, конечно. Сначала к нему прошел его шурин, ну, брат жены, Александром его зовут. Такой молодой человек с родимым пятном на левой щеке. У него еще волосы были сзади собраны в хвост.

      Да, консьержка точно описала внешность Александра.

      – Во сколько это было? – спросила я.

      – Ну, где-то примерно около половины двенадцатого, – ответила Наталья Евгеньевна.

      – А раньше Александр приходил к Иннокентию Алексеевичу? – задала я следующий вопрос.

      – Несколько раз приходил. Это я про свое дежурство говорю.

      – Понятно. А в каком состоянии находился Александр? Я имею в виду, он был трезвый?

      – Ох, у него был такой вид, – консьержка покачала головой, – вроде и не пьяный, ну, то есть спиртным от него не несло, но… В общем, выглядел он не совсем нормально.

      – Как именно?

      – Какие-то неуверенные движения, мне даже показалось, что вот еще чуть-чуть – и он упадет. И взгляд такой… как будто он не выспался, мутный, что ли. Я еще спросила его, может быть, ему чем-то помочь надо?

      – А