Ты. Илья Рощин

даже моя самооценка резко упала, а это случается ой как нечасто. Но я не из тех людей, что просто ходят и бичуют себя из-за ошибки. Очень быстро я собрался, принял свой промах и сделал определённые выводы.

      – Ладно, давайте, пожалуй, оставим эту тему, – надо сказать, очень вовремя вмешалась Марина. – Эрл, ты говорил, что спешишь куда-то. А куда, если не секрет?

      – На работу, – с натугой ответил я. – Аниматором, на день рождения одного парнишки.

      – Ой, как это мило, – завизжала Марина. – Наверно, так классно работать с детьми.

      Придумывать какие-то сложные сентенции и конструкции у меня не было сил, так что я просто соврал.

      – Ну да, не жалуюсь…

      – Ладно, удачи тебе там! – хлопнула меня по плечу Стефани.

      Все докурили и бросили бычки в мусоропровод. Ребята попрощались со мной и ушли обратно в квартиру, ну а я начал своё увлекательное путешествие в ад. Начиналось оно, по традиции, с лифта. «Везёт этим бестолочам, – думал я, ожидая вертикальный гроб. – Сейчас, наверно, купят ещё пива, покушают, может, раскурятся даже, а мне с молокососами страдать до вечера… Чёртов капитализм!»

      Я шёл по улице через промозглую зимнюю метель, принимая лицом подушечки снега. Ледяные узоры таяли на мне, будто на раскалённой печи. Озираясь по сторонам, я видел те же самые хмурые, унылые лица, что и вчера… что и неделю назад… что и всегда. И, собственно, моя физиономия мало чем отличалась от всех этих «проходящих мимо». Если честно, я был ровно таким же, как они: такой же ленивый, апатичный, недовольный мудак.

      Да, это я, наверно, самый честный автопортрет в моей жизни. И вот адская машина метрополитена распахнула свою зубастую пасть и поглотила ещё одного заплутавшего путника. Пересадка и до третьей станции с конца. Осторожно – двери закрываются. Чу-чух-чу-чух!

      Не стану в этот раз сильно распыляться про обывателей, про свинячьи морды, про отвращение и тому подобное – все слова уже сказаны. Просто знай, ничего не изменилось. Да и вряд ли когда-нибудь изменится. Последнее изменение произошло, когда… впрочем, лучше тебе не знать.

      Что вообще может измениться? Я же живу в России, пусть даже и в культурной её столице. Русский дух остаётся всегда. И это не то, о чём толкуют по телевизору, не то, о чём горланят с трибун правительство и прочие подобные лицемеры, – это просто Россия, родина, какой она является на самом деле, без купюр и без прикрас. Это не берёзки, это не мишки с балалайками, это не хвалёная русская водка, это даже не размалёванные матрёшки, сидящие на строгой диете, обладающие «талантами во всех сферах» и ведомые «высоким стремлением» отдохнуть в Эмиратах. Нет, Россия – это унылая, заплывшая жиром и дигрессией рожа, спешащая на ненавистную работу, чтобы обеспечивать ненавистную жизнь ради непонятно чего. Это рожа, очень давно потерявшая всё ценное и дорогое, рожа, с трудом проживающая остаток своей никчёмной жизни. Пьяная свинячья рожа, подсознательно, втайне от самой себя, мечтающая о смерти… Это моя рожа. Может быть, для кого-то это покажется слишком жёстким, слишком пессимистичным, слишком мрачным, но не для тебя, ведь