Ноктамбула. Пробуждение. Герман Рыльский

вещи – то, чего не замечали другие люди. Порой в сумерках или на рассвете он видел существ с горящими глазами, которые куда-то крались, полупрозрачных призраков или черных рогатых тварей. Стоило моргнуть или потереть глаза, как видения исчезали.

      Впервые заговорив с Тайной возле библиотеки, Фолко сказал, что однажды видел в лесу живого хоббита. Это наверняка прозвучало как ничего не значащий треп фаната фэнтези, неловкая попытка найти общий язык с понравившейся девушкой. Однако Фолко говорил вполне серьезно. Да и сама Тайна тогда призналась, что, гуляя по Краснодару, встретила Василиска…

      За год или два до этого Фолко осторожно намекнул Кристине, что иногда видит необычные вещи. Она тут же заявила, что это дар и что его нужно развивать. Сейчас, стоя под горячими струями душа, юноша подумал: а вдруг она была права? Если он действительно мог видеть невидимое, оставался шанс, что его снова притянет к Тайне… или ее притянет к нему. Как бы то ни было, Фолко не верил, что их встреча возле библиотеки была случайностью…

      Смыв с себя мыльную пену, он обмотался полотенцем и покинул ванную.

      Фолко собирался позвонить на горячую линию и узнать, не отыскалась ли девушка с потерей памяти, называвшая себя Тайной. Погруженный в невеселые мысли, он зашел в свою комнату и потянулся к стоявшему на тумбочке телефону… но замер, так и не коснувшись трубки. Пока он мылся, кто-то изрисовал обои фломастером, прямо над кроватью. Очки лежали на стопке книг, возле телефона. Юноша надел их и, не веря своим глазам, вгляделся в детские каракули. Некто, обладавший весьма скудными художественными талантами, попытался изобразить трамвай и девочку, машущую рукой из его окна. Неподалеку был нарисован грустный человечек. Судя по пунктирным линиям, идущим от его глаз, он плакал. Фолко в изумлении посмотрел на подушку – там сидела кукла, рядом с ней лежал фломастер.

      Решив, что это чей-то безумный розыгрыш, Фолко огляделся. В комнате все было по-прежнему – полки прогибались под тяжестью книг, гитара в углу ждала, когда он заменит порванную недавно басовую «ми», а с плакатов на стенах смотрел Виктор Цой.

      – Это еще что? – произнес Фолко.

      В этот момент кукла встала на ножки и ткнула себя кулачком в грудь.

      Фолко отшатнулся и пробормотал:

      – Что за черт… Я схожу с ума, да?

      Кукла покачала головой из стороны в сторону. Фолко крепко зажмурился, уверенный, что сейчас видение растает, но, когда открыл глаза, все осталось по-прежнему. Мила стояла на подушке, вопреки ожиданиям и здравому смыслу.

      – Так, ладно… – произнес юноша и, приподняв очки, потер уголки глаз большим и указательным пальцами. – Ты – настоящая. Это не сон и не галлюцинация.

      Мила нетерпеливо покивала. Фолко понимал, что верить куклам, даже тем, которые утверждают, что ты не сошел с ума, – это и есть верх безумия. Тем не менее он задал самый важный вопрос:

      – Ты знаешь, где Тайна?

      Кукла снова кивнула и указала на рисунок.

      – Если