Старшая сестра, Младшая сестра, Красная сестра. Три женщины в сердце Китая ХХ века. Юн Чжан

Даже если меня задержат, со мной ничего не смогут сделать. Китайский посланник не имеет на то юридического права, к тому же Китай и Великобритания не подписывали соглашение о выдаче преступников»[32]. Сунь Ятсен практически не верил в то, что его могут тайно переправить из самого центра Лондона в Китай, а потому быстро исключил этот вариант. Отмахнулся он и от мысли, что в здании дипмиссии его могут убить. Китайскому правительству было бы гораздо проще нанять головореза, чтобы прикончить Сунь Ятсена в номере никому не известного отеля. А здание дипмиссии располагалось на одной из центральных улиц Лондона, большинство сотрудников были местными жителями, британцами, в том числе экономка, дворецкий, лакей и швейцар. Едва ли они согласятся участвовать в его устранении. Более того, дипмиссию временно возглавлял шотландец, сэр Холлидей Макартни, поскольку китайский посланник Гун был нездоров. Об этом Сунь Ятсен узнал от доктора Кэнтли. Доктору были известны обязанности и полномочия сэра Холлидея и даже место его жительства.

      Сунь Ятсена успокаивал тот факт, что дипмиссией руководил гражданин Великобритании. Британец знает законы своей страны и не станет причинять ему серьезного вреда.

      Сунь Ятсен поделился своими намерениями с доктором Патриком Мансоном. Доктор Мансон, первый декан медицинского колледжа в Гонконге, входил в ряды научной элиты, за свои заслуги он получил звание «Отец тропической медицины». Мансон не одобрил действия Сунь Ятсена в Кантоне и посоветовал ему «прекратить заниматься подобными вещами». Позднее Мансон заявлял представителям британских властей: «[Сунь Ятсен] говорил о том, что собирается в дипмиссию Китая, а я сказал, что не рекомендую ему делать это. Он ответил, что последует моему совету и не пойдет»[33].

      Однако Сунь Ятсен все-таки пошел в дипмиссию – в субботу, 10 октября 1896 года, почти в то же время, когда годом раньше должно было начаться Кантонское восстание. Войдя в здание дипмиссии, он спросил, есть ли среди сотрудников кантонцы. С ним общался переводчик-кантонец Тан. Они договорились, что Сунь Ятсен придет на следующий день и они вместе отправятся в порт, чтобы встретить неких торговцев из Кантона. Проводив посетителя, Тан принялся размышлять о состоявшемся разговоре и заключил, что беседовал не с кем иным, как с самим Сунь Ятсеном – человеком, арестовать которого жаждали маньчжурские власти. Тан доложил о случившемся китайскому посланнику Гуну.

      Китайского посланника Гуна Сунь Ятсен особенно в расчет не брал. Бюрократ Гун был человеком в высшей степени честолюбивым, но умом не блистал. Прикинув, сколько он может получить за поимку заклятого врага правящей династии, Гун рьяно взялся за дело и лично принимал все решения, несмотря на физическую слабость (несколько месяцев спустя Гун умер). Он отдал приказ задержать Сунь Ятсена и одновременно телеграфировал в Пекин, сообщая, что, поскольку Сунь Ятсен преступник, объявленный в розыск, а дипмиссия – китайская территория,

32

Luo Jia-lun, pp. 45, 48–49; The National Archives, London, UK, FO 17/1718, pp. 119–121.

33

The National Archives, London, UK, FO 17/1718, p. 122.