Зима&Детектив. Татьяна Устинова

же его не видела, – напомнил муж.

      – Не видела, – согласилась я. – Но слышала! И за одну интонацию дала бы годик строгого режима.

      – Тут, очевидно, не принято дружить с соседями, – со вздохом заметил сын.

      У него явно складывалось нелестное мнение о москвичах.

      В засаду пошел Колюшка.

      – Староваты вы для парочки обжимающихся в подъезде подростков, – выдал он нам с бескомпромиссной прямотой. – А у меня нормальная легенда будет: пацан с гаджетами, застрявший на лестнице, чтобы не идти домой, где сплошной напряг. Там же предки, они заставляют делать уроки и мыть посуду…

      – Чур, посуду ты моешь! – быстро сказала я мужу.

      – Сплошной напряг, – пожаловался он.

      Сын тепло оделся, взял свой айфон с наушниками и ушел на задание. Мы принесли в прихожую табуретки, сели у приоткрытой двери и где-то час чутко слушали, что происходит наверху. Наконец наш разведчик вернулся и доложил:

      – Вышли двое – тот стриженый парень, которого мы видели с блондинкой-русалкой, и девушка, но другая, темноволосая. Потом пришли два мужика, им какой-то парень открыл, я голоса слышал.

      – О чем говорили? – заинтересовалась я.

      – Я не разобрал, что-то про часы. Потом еще из квартиры напротив вышла бабка с собачкой. Обе толстые и в белых кудряшках, – сын хихикнул.

      – Бабка вышла и не возвращалась? – Я вбила ноги в ботинки и потянула с вешалки куртку и сумку. – Так, теперь мой выход.

      Собачка оказалась болонкой, а ее хозяйка – вовсе не бабкой, а просто толстой одышливой женщиной лет пятидесяти. Старше своего возраста она казалась из-за избыточного веса и седых кудряшек, падающих на лоб из-под вязаной шапки.

      Болонка и ее хозяйка сидели на лавочке, одинаково тяжело дыша и пуча круглые черные глаза. Мохнатая попа болонки и шубный зад ее хозяйки удобно помещались на расстеленном поверх холодных досок коврике.

      – Добрый день, разрешите присесть? – Я кивнула на свободный край туристической пенки.

      – Садись, нам не жалко, – разрешила собачья хозяйка и даже немного подвинулась.

      – Вы местные? – спросила я и показала свое удостоверение члена Российского союза журналистов. – Я собираю материал для программы «Москва и москвичи»…

      – Нашла, где москвичей искать! – Тетка фыркнула и затряслась, как желе. – Насмешила! Тут новостройки кругом, а в них квартиры кто покупает? Приезжие!

      – У кого жилье в столице – тот москвич…

      – Ну, тогда и я москвичка! – Тетка приосанилась. – Гожусь для программы?

      – А почему нет, вы расскажите о себе побольше. – Я достала мобильный и включила диктофон. – Не возражаете?

      – Мне скрывать нечего, записывай: Солнцева я, Анна Петровна, шестьдесят седьмого года рождения. Сама из Саратова, в Москве уже четвертый год. Перебралась, когда узнала, что тут мэрия пенсионерам приплачивает, минимум двадцать тысяч получается. В Саратове мне такой пенсии не получить, там мало платили, я же простой бухгалтер…

      – А что нужно, чтобы получать двадцать тысяч? – заинтересовалась я.

      – Минимум