Картежник. Святослав Логинов

Гапы оборачиваются Ганнами и лишь Ксюши становятся Оксанами через две на третью.

      Жизнь Ганне выпала трудная. Если посчитать, то сколько в селе толковых мужиков, чтобы не только толковать на завалинке умели, но и хозяйственными были да не пропойцами? Десятка полтора наберётся, ну, может быть, – два. А баб одиноких – выше крыши. А если учесть, что Олег к сорока пяти годам сохранил в волосах цыганистую смоль и кудреватость, то всякому станет ясно, о чём были печали казинской жены. И ведь, подлюга, по улице просто не пройдёт, всякую юбку зацепит, и старушке и сопливочке шутку скажет. А те так и глядят, как бы чужого мужа увести.

      Особенно худо стало, когда Людкин Витяй по пьяному делу захлебнулся собственной блевотиной. Людка баба горластая, грудастая, боевая – такие без мужиков не живут. У Ганны ажно заходилось всё внутри, когда она о Людке вспоминала.

      Галка, та, напротив, худющая, одни мослы торчат. А взглядом тоже постреливает. На майских прямо при людях к Казину подкатила… под ручку взяла, чем, говорит, мы не пара?.. Ганна ей тогда показала, какие пары бывают – пару раз так зафитилила, что пар пошёл. Да и Олегу тоже кудри проредила. А что у самой глаз заплыл, так она и одним зорко видит.

      Ещё, говорят, в колонне объявилась какая-то учётчица. Из Копорья… Ну что, спрашивается, ей в своём Копорье не сидится, ведь это ж подумать только, в такую даль на работу мотаться! Зачем?.. Это уж ясно, зачем, не маленькие, понимать можем. Учётчицы Ганна покуда не видела и оттого пылала самыми мрачными подозрениями. Попыталась было Казину мозги прочистить, так тот назло, что ни день, принялся на объекте задерживаться. А то и вовсе в бытовке ночует. Знаем мы эти бытовки, наслышаны…

      Короче, покоя не было. А тут ещё попались Ганне навстречу Олеговы подсобники, Воха и второй – длинный. Сказали, что Олег их отпустил раньше времени, а сам задерживается. Пересмеивались, алкаши проклятущие. Тут уже Ганне всё стало понятно. Да и чего не понимать-то, давно к этому шло. И хотя дело было ясным-ясненько, но Ганна собралась и отправилась к Марьину ручью, твёрдо решив взять изменщика с поличным.

      Где стоит бытовой вагончик, Ганна знала хорошо, не раз случалось проверять, чем там муженёк занимается. Бывало, что вагончик перекатывали на новое место, а Олег об этом умалчивал. Тогда ему вставлялся фитиль. Во время таких разборок порой отлетало и Ганне, но это уже дело житейское – крепко бьёт, крепко любит.

      Уже в полутьме Ганна добралась к мокрой канаве, где трудился её суженый, и, стараясь не вспугнуть преступника, заглянула в крошечное окошечко, врезанное в вагонную дверь.

      Преступные мечтания Олега Казина не шли дальше халявной водки под хорошую закусочку, но полевой синтезатор «Модус» работал на полную мощь и показал излишне любознательной супруге всё, что она втайне желала увидеть. Не зря переспрашивал злосчастный экскаваторщик, что за модус ему подсунули. На этот раз синтезатор с полным правом можно было назвать «половым».

      Они были здесь – все разом! И в каком виде?! Даже нынче такое по телевизору показывают только среди ночи!

      Казин в чём мать