Возвращение бесстыжего босса. Яна Егорова

кивнул, пододвинул стаканы и щедро налил в них алкоголь. Один из стаканов отправил пальцем в мою сторону. Не успел он это сделать, как я протянула ему раскрытую ладонь:

      – Елена.

      – А? – лысый удивленно вскинул брови. Лишь теперь заметила, как сильно он покраснел. И в его случае, это было очень заметно. Оказывается, лысые краснеют всей головой. Ну, в смысле, мы все так краснеем, но, когда нет на голове волос, это так заметно… Мне сразу стало его жаль. Здоровенный такой, подшофе, а смутился, как маленькая девочка.

      – А тебя как зовут? – без стеснения перешла обратно на ты, все-таки мы несколько минут обратно орали друг на друга, будто были женаты лет десять.

      – Я… Э… Мэ… Ну… – мычал незнакомец, словно напрочь забыл, как его зовут. – Федя! Да, Фёдор.

      На дольку мгновения в голове моей сверкнули неясные подозрения относительно его имени. Но позже я все списала на неловкость самой ситуации. Он быстро пожал мою руку и схватил стакан, резко протянул его мне:

      – Выпьем?

      – Выпьем!

      Мы чокнулись. Вместе залпом осушили сосуды. Для меня это была убийственная доза – полстакана виски должны были с непривычки свалить меня с ног в ту же минуту, однако каким-то чудом первое время даже не почувствовала хмель.

      Помолчав, Фёдор выдал:

      – Хороший вечер.

      Я кивнула в знак согласия:

      – Да, тихий.

      Он отвел взгляд, вернул его на меня, провел рукой по лысине – по всему было видно, что попутчик абсолютно протрезвел и теперь чувствовал себя ужасно неловко.

      – Ты в Москву едешь?

      – Да, а ты? – спросила его в ответ, хотя меня это не слишком интересовало.

      – И я, – кивнул он. – Гостила у кого-то?

      – Да, – и я кивнула.

      Видимо уворачиваясь от той же неловкости, Фёдор схватил один пирожок и почти полностью откусил его. «Почти полностью» – в плане, он его откусил, оставив зажатым в пальцах лишь хвостик. Чуть пожевав, проглотил и взял следующий.

      – Вкушные пирожки, – кивнул мне, одной рукой ухватив третий, а второй протянув мне четвертый.

      – Спасибо. Тётя пекла, не я.

      – А я и ничего…

      – Вот и правильно.

      Согласилась я, не зная даже с чем. Откусив, удовлетворенно заметила:

      – Я все же рада.

      – Чему? – не понял попутчик.

      – Тому, что тебе тоже кто-то изменил. Не все же женщинам страдать. Равновесие добра и зла на земле должно быть!

      – Чему ты радуешься? Это мне жена изменила, а не ты своему. Хлипкое равновесие, я тебе скажу.

      – Ну, ты, как я погляжу, тоже своей не изменил, – уколола я в ответ.

      Вот это замечание реально было больным. Мало мне Пашка рога наставил, так еще какой-то незнакомый попутчик пальцем в меня тычет!

      – Нет, не изменил, – признался здоровяк, опустив голову. – Я… как-то даже мысли об этом не было.

      – Что, ты хочешь сказать, что не мечтаешь о мести?

      – Почему не мечтаю? – хмыкнул лысый, не поднимая головы. – Морду я ему уже