Ваше благородие. Олег Северюхин

на всякие знаки «ять» и буквы «и» латинского типа с одной или двумя точками сверху, как в украинском языке, где i обозначает «и», а п с двумя точками обозначает «йи».

      – Его императорским величеством государем императором был издан Манифест «Об усовершенствовании государственного порядка»:

      «Даровать населению незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов.

      Не останавливая предназначенных выборов в Государственную Думу, привлечь теперь же к участию в Думе те классы населения, которые ныне совсем лишены избирательных прав.

      Установить, как незыблемое правило, чтобы никакой закон не мог восприять силу без одобрения Государственной Думы, и чтобы выборным от народа обеспечена была возможность действительного участия в надзоре за закономерностью действий, поставленных от Нас властей».

      – Дельно, – сказал Иванов-третий. – У нас и профессора так бойко вряд ли прочитают. – Математику знаете?

      – Знаю.

      – Арифметику?

      – Почему арифметику? – оскорбился я. У нас в училище высшее образование давали на основе математики, которая на границе была абсолютно не нужна. – Знаю алгебру, геометрию, тригонометрию, математический анализ.

      – Что за математический анализ? – удивленно поднял брови Иванов-третий. Да и Иннокентий Петрович стоял и слушал с открытым ртом.

      – Ну, это исследование уравнений и тригонометрических функций, построение графиков, дифференцирование уравнений.

      – Вы учились в университете?

      – Не помню.

      – Какие знаете иностранные языки?

      – Немецкий.

      – Скажите что-нибудь по-немецки, – предложил мне помощник участкового пристава.

      – Drahtzäune sollen gefährliche Bereiche abdecken und das Vordringen des Feindes behindern.

      – А что это такое? – спросил Иванов-третий. – Чувствую что-то военное, а вот точно перевести не могу.

      Я перевел:

      – Проволочные заграждения предназначены для прикрытия опасных направлений и затруднения продвижения противника.

      – Откуда вы это знаете?

      – Не знаю.

      – Еще языки знаете?

      – На начальном уровне фарси. Умею писать, читать, немного говорю и перевожу со словарем.

      – Ну-ка, скажите что-нибудь на фарси, голубчик, – заинтересовался Иннокентий Петрович.

      Я не стал стесняться и сказал:

      – Рафиг данэшьяр, горухе забоне фарси баройе дарсе шома хазер аст.

      – А это что? – чуть ли не хором спросили все трое.

      – Это приветствие учителя перед началом урока. Давайте я вам это запишу на бумаге.

      Я взял перо. Руки у меня не дрожали, и я достаточно красиво стал выводить арабские буквы справа налево: эр, алиф, эф, и, гэ, пробел, дэ, эн, ша, и, эр… И так далее.

      – Я же говорила, что он из благородного сословия, – воскликнула Марфа Никаноровна. – Вы посмотрите на его руки. Руки нежные, сильные и мозоли только на подушечках, как у людей, которые занимаются гимнастикой. Или у военных.

      – Так, запишем, – сказал Иванов-третий, – похоже,