Политэкономия войны. Союз Сталина. Василий Галин

[268].

      Эти капиталы, аккумулированные высшими и имущими сословиями, подтверждал автор фундаментального труда «Русский государственный кредит», член совета министерства финансов П. Мигулин в 1899 г., «проживались самым бессмысленным образом, развивая в обществе расточительность и поощряя иностранную промышленность»[269]. «Эти миллиарды рублей, ушедшие за иностранные товары, и этот русский хлеб, – подтверждал Д. Менделеев, – кормили не свой народ, а чужие»[270]. «Крупные барыши предпринимателей, – подтверждал в 1907 г. П. Мигулин «целиком почти проживаются заграницей или идут на покупку предметов иностранной индустрии»[271]. Причем проедалась не только прибыль, но и основной капитал, а если точнее: «фиктивные, за счет отстутствия амортизации основного капитала, барыши»[272].

      «Нет другой такой страны, – указывал на этот факт еще в 1874 г. Ф. Энгельс, – в которой при всей первобытной дикости буржуазного общества был бы так развит капиталистический паразитизм, как именно в России, где вся страна, вся народная масса придавлена и опутана его сетями. И все эти кровопийцы, сосущие крестьян, все они нисколько не заинтересованы в существовании русского государства, законы и суды которого охраняют их ловкие и прибыльные делишки»[273].

      «В сущности всей русской буржуазии, – подтверждал выпускник элитной военно-юридической академии полковник царской армии П. Раупах, – ни до чего, кроме личного благополучия, никакого дела не было. Дикий… эгоизм, непонимание общественной пользы и совершенное безразличие к национальной чести у этой общественности были те же, что и у костромского крестьянина»[274].

      «Мы, образованные русские, как сомнамбулы следим за Западом, бессознательно подымая уровень своих потребностей, – писал в 1902 г. М. Меньшиков, – Чтобы удовлетворить последние, мы предъявляем к народу все более строгие требования. С каждым годом нам становится мало прежних средств к жизни. Пусть имения дают теперь втрое больший доход, чем при наших дедах, – мы кричим о разорении, потому что наши потребности возросли вшестеро…», мы не задумываясь «ставим на карту имущество народа, его человеческое достоинство, его независимость»[275].

      Угроза, о которой писал М. Меньшиков, со всей очевидность проявилась во время русско-японской войны и революции 1905 г. И уже в 1907 г. видный экономист, народный-монархист В. Шарапов издает книгу «Диктатор», в которой он словами своего героя указывал: «Иронию всякую в сторону и будем говорить совершенно серьезно. Вся эта мерзость так разрослась, так усилилась, что без террора не обойтись. Только страхом еще и можно что-нибудь сделать. Но страху нужно нагнать на этих господ такого, чтобы каждый из них, ложась спать, благодарил Бога, что он не повешен и не сослан в Восточную Сибирь… Петербург представлялся ему огромным тифозным или холерным бараком, где и

269

Мигулин П.П…, т.1, с. 233.

270

Менделеев Д.И. Соч. Т. XIX. М., 1960. С. 337–338.

271

Мигулин П.П…, т. 3, с. 416.

272

Мигулин П.П…, т. 3, с. 399.

273

Энгельс Ф. О социальном вопросе в России. 1874 г. // Маркс К. и Энгельс Ф. ПСС, изд. 2-е. – М.: Госполитиздат. 1961, т. 18, с. 540.

274

Раупах Р. Р…, с. 152.

275

Меньшиков М.О. Из писем к ближним…., На ту же тему. Август 1902 г.