Ритуал прощения врага. Инна Бачинская

и непроизвольно вздыхает.

      – По мне город, хоть какой, а лучше. Свое отработала – и отдыхай, а на селе – без продыху! И ночью и днем, с утра до вечера! Ленка дурная, любовь у них, и еще эта… эко-ло-гия! Все без нитратов. А по мне – пускай нитраты, не помер Гаврила, так болячка задавила. Зато в окно гляну, а там – двор, люди ходят. Участковая врачиха придет, давление померяет, аптека рядом. Мы городские, нам тут и помирать. Не приживаемся мы там.

      «Вот и я не прижилась, – думает Татьяна. – Вернулась».

      – Ты уже надумала, куда на работу?

      – Нет пока. Посмотрю объявления.

      – Хочешь, позвоню Ленкиной подружке? Хорошая девка и с головой. Может, им люди нужны.

      – Позвоните, тетя Лиза, конечно.

      – А где ж была почитай два года? – спрашивает Евдокимовна, сгорая от любопытства.

      – Жила в деревне.

      – В деревне? – Соседка смеется. – Видать, несладко жилось, раз прилетела назад. Не люблю деревню – грязь непролазная, горячей воды нету, дорог нету… пойти некуда, клубы и те, говорят, позакрывали. Народ темный…

      Татьяна краснеет, вспомнив Марину. Она чувствует невольную вину за то, что теперь вроде как с Евдокимовной заодно, и досаду против соседки – подумаешь, барыня городская! Всю жизнь проработала на ткацкой фабрике вместе с мамой, копейки считала, всю жизнь в спальной хрущобе, а туда же… Но и права соседка, нельзя не признать. Ей, Татьяне, тоже не хватало города с магазинами, чистыми тротуарами и телевизором…

      Глава 10. Результат

      Жанна шла на разведку, сжимая в руке бумажку с адресом. Сыскарь не подвел, справился на удивление быстро и ни о чем не спросил. Протянул листок с адресом, сунул какой-то квиток, где она расписалась – изобразила нечитаемую закорючку. Ее трясло, она держалась из последних сил – сыскарь хоть и не производил впечатления мощного интеллекта, тем не менее мог что-то заподозрить. Спокойно, спокойно… прощаемся, благодарим и – вон! Теперь к машине, запаркованной за два квартала для конспирации. Усевшись за руль, она закрывает глаза. Ей хочется броситься на пол, забиться в истерике, колотя пятками в резиновый коврик, и закричать от злобной радости…

      …Она идет по его адресу, он живет на противоположном конце города в парковой зоне. Идет пешком, растягивая удовольствие – последние минуты перед… штурмом. Улыбается. С трудом сдерживает смех. Чувствует себя счастливой впервые за последнее время.

      И вдруг… за два квартала до нужной улицы она натыкается на черный джип с синими и белыми треугольниками на капоте! Несмотря на страстное ожидание – неожиданно. Машина стоит на светофоре, а за рулем – седой убийца. Лица не рассмотреть, но это неважно. Она знает, что это он. Она провожает взглядом черный «BMW», отмечает переулок, куда он свернул. Номер врезался в память навсегда. Жанна громко смеется. Сует руку в сумку, нащупывает нож – зазубрины колют пальцы. От радости начинает кружиться голова, и она присаживается на первую попавшуюся скамейку. Закрывает глаза. Облегчение, усталость – ей страшно хочется спать. Ей хочется улечься прямо здесь и уснуть. Зверь попал в капкан.