Сон и Пепел. Алекс Анжело

пути на лошадях.

      Ситуация переставала казаться такой сложной.

      Обхватив рукоять оружия, я замерла, вдруг ничего не почувствовав. Сталь не отзывалась. И ощущалось в этом молчании какое-то ожидание, точно подходящий момент еще не настал.

      Еще никогда мой собственный меч не казался мне столь тяжелым. Рывком перекинув его через край саркофага, я, сжимая обеими руками клинок, с трудом вытащила оружие. Конец лезвия с грохотом упал на каменный пол.

      Майя вздрогнула, во все глаза наблюдая за мной.

      А я не то что сражаться Туманным не смогла бы, даже нести его представлялось сложной задачей.

      – Майя… Попробуй его поднять, пожалуйста, – попросила я, хотя смутно догадывалась, что это ничего не изменит. Самое главное – дух, клинок привязывается к сущности, а не к материальной оболочке.

      Девушка встала на ноги, приблизилась и взяла из моих рук клинок, но не удержала, и тот снова рухнул на пол. Повторная попытка не принесла никаких результатов – она не могла оторвать его от пола даже на несколько сантиметров, только подтверждая, что вся проблема заключалась лишь во мне.

      И в моей магии… Врожденный дар не отозвался, а вместо него явилось что-то чужеродное, поменявшее нас телами.

      И на этом я окончательно перестала понимать случившееся.

      – Может, оставить эту железку? – вдруг предложила Майя после нескольких минут молчания.

      – Железку? – Меня возмутило то, как она назвала мой клинок. – Эта вещь бесценна! Никакой даэв не потерпит, чтобы так называли его оружие. Я скорее оставлю здесь свое тело, чем Туманный! – Смягчившись, я добавила: – Это его имя. Меча.

      – Извини. Я не думала, что он так важен, – тихо прошептала она.

      – Нет. Это я не права, не стоило мне так реагировать.

      Она человек. И ничего удивительного, что ей неизвестны наши обычаи.

      Покинув родной дом, я определенно слишком мало разговаривала с людьми…

      Я задумчиво глянула на подол надетого на Майе платья, который приходилось приподнимать, чтобы не волочился по полу. В таком длинном наряде по лесу не походишь. Надо укоротить…

      Я медленно подошла к ней, присела, сжимая в руках мягкую невесомую ткань, что не шла ни в какое сравнение с той, из которой было сшито темно-коричневое платье, теперь надетое на мне. Дешевое. Неприметное. Материя грубая и неприятная телу.

      – Сделаю так, чтобы было удобнее идти, – произнесла я, прежде чем сжать пальцами подол и порвать его. Получилось не сразу – с третьей попытки. Мне понадобилось две минуты, чтобы аккуратно оборвать юбку погребального платья. Даже пальцы у этого тела были слабые.

      Ткань оказалась прочной, и я собиралась ее использовать.

      – У тебя есть родные? Кто-то станет тебя искать? – спросила я и лишь потом поняла, как прозвучали мои слова со стороны. Угрожающе. Будто я собираюсь ей навредить. – Поход до Тронга, скорее всего, займет время. Родители могут начать беспокоиться о тебе…

      – У меня только отец. Живет в пригороде Дельтраса, – тихо проговорила