Приманка. Андрей Иванович Клепаков

к смерти? – спросил я.

      – Не подсознательное, а вполне сознательное. В вашем деле записано: «Сознательное».

      – Мне диагностировали онкологию, я бы все равно долго не протянул. Хотелось прокатиться с ветерком напоследок.

      – А вы анализировали причину возникновения у вас рака?

      «Оринас, крошка здесь!» – мысленно повторил я.

      – Нет, не анализировал. Возник и возник.

      – Я бы попросила вас подумать на эту тему и подготовить мне ответ к следующему визиту.

      – Я что, в школе? – удивленно спросил я.

      – Конечно, – ответила ангел, – мы ведь всю жизнь учимся, и после смерти тоже.

      – А можно мне пойти работать? – попытался съязвить я.

      – Можно, – кивнула ангел, – только сначала надо научиться чему-то.

      – А неквалифицированные профессии имеются?

      – Нет, – улыбнулась Мисюэль, – без специальности здесь на работу не берут. Это не Земля.

      – Ну, если вы через секунду появитесь снова, мне нечего будет вам сказать. Время же на анализ требуется, а времени здесь нет.

      – Хорошо, вам покажется, что пройдут сутки, когда я вернусь. И поверьте, лучше думать, чем бессмысленно страдать в лапах у демона.

      Ангел исчезла, снова стало темно. Я ощупью пробрался к выходу. Против опасений пробка вынулась легко. На улице было пусто, свежей крови на стенах не видно, наверное, толпу прогнали по соседнему проулку.

      «Оринас не откликнулся, странно, – подумал я. – Может, занят на своей путанице адов, а может, пистон за шахидку получает, – хихикнул. – Будем надеяться, тоже скоро не припрется».

      Откопав спрятанный мастерок, перебрался через улицу к Елене. «Интересно, это единственный дольмен, открывающийся наружу. И как такое могло получиться?» – думал я, выковыривая пробку из стены.

      – Лен! – позвал я, заглядывая внутрь.

      – Андрей, ты, что ли? – подслеповато щурясь, девушка повернула ко мне лицо.

      – Я. А где очки? – залезая внутрь, спросил я.

      – Забрали, сволочи.

      – И простыню вижу тоже. Отлично выглядишь.

      – Ты тоже. Загорел.

      – Загорел? Это, наверное, от ангелов ультрафиолет прет.

      – С ангелами тусуешься? Круто.

      – Просто меня все имеют, и ангелы, и демоны. А я только успеваю расслабляться и получать удовольствие.

      Елена засмеялась.

      – Коньяка, как я понимаю, нет?

      – Ничего нет. Я теперь вообще девственник. Все оргазмы забрали, представляешь.

      – Даже и представить такого не могу. Бедненький, как же ты теперь?

      – Вот так. Одна надежда на тебя.

      – Плохой мальчишка, ты хочешь потерять невинность?

      – Хочу восстановить порочность, – засмеялся я, обнимая Елену.

      – У меня никогда не было девственника, интересно, это так же тягомотно, как девственница?

      – Сейчас узнаем…

      – А у тебя были девственницы, противный?

      – Уже не помню.

      – Старичок ты мой девственный…

      И мы замолчали.

      Удивительно,