Гринвич-парк. Кэтрин Фолкнер

он берет конверт, убирает его в карман пиджака. Потом вытирает рот.

      – Все, мне пора.

      Я встаю.

      – Большое спасибо. Можно попросить у вас визитку? Может быть… мобильный телефон? На всякий случай.

      Поведя глазами, он лезет за пазуху и двумя пальцами извлекает оттуда визитку.

      – Это только для вас. – Он буравит меня голубыми глазами, постукивая карточкой по столу. – А не для всей вашей братии. Ясно?

      – Разумеется, – расплываюсь я в улыбке. – Спасибо.

      – И не подходите ко мне в суде. Не хватало еще, чтобы моим делом занимался весь белый свет.

      – Поняла. – Я верчу в руках его визитку из плотной ламинированной бумаги. Он берет со спинки стула пальто, накидывает его на свои широкие плечи. – Спасибо, что согласились встретиться со мной, – лепечу я. – Правда, я вам очень благодарна. И знаете… Удачи вам. – Инспектор пытливо смотрит на меня. Может, я что-то не то ляпнула? – То есть… я знаю, что дела, которые вы расследуете, каверзные, – быстро добавляю я. – И не всегда можно добиться справедливого результата.

      Инспектор Картер морщится, ладонью потирая затылок. Волосы у него с проседью.

      – Да, Кэти, – подтверждает он. – Не всегда.

      Хелен

      Для сентября погода стоит теплая. На деревьях все еще мерцает зеленая листва. Я иду через парк, по тихим улицам близ Ройял-Хилл. Рейчел сидит перед пабом за одним из крашеных деревянных столов, на которых обычно не просыхает пиво. Навес над головой украшают гирлянды белых ярмарочных лампочек.

      Когда Рейчел предложила встретиться сегодня, я сочла, что ничего плохого в том нет. Никаких других планов на этот день я не строила. Я подумываю о том, как уговорить ее на этот раз не засиживаться в пабе. Мы могли бы выпить по бокалу лимонада, а затем прогуляться до обсерватории или походить по магазинам детских товаров возле рынка. Тогда в выходные за ужином с Сереной и Рори мне было бы что рассказать.

      Народу в пабе много. Заметив меня, Рейчел широко улыбается и жестом предупреждает, что пойдет в бар за напитками. Свою сумку она оставляет на столе, чтобы никто не занял наше место. Я опускаюсь на деревянную скамью, достаю из сумки салфетку и вытираю стол.

      Ожидая возвращения Рейчел, я скольжу взглядом по антикварным лавкам на противоположной стороне улицы. В них продают огромные старинные судовые фонари на деревянных и металлических треногах. Некоторые, с рукописными ценниками на шнурках, обвязанных вокруг их горловин, выставлены на тротуар. В Гринвиче много необычных вещей, подобных этим. Они сохранились с тех времен, когда водный транспорт играл очень важную роль. Сейчас такое трудно даже представить. Ныне это все коллекционные вещи; потускневшая бронза, медь или хром – не более чем причудливый изыск в интерьерах помещений любителей старины. В кабинете Серены стоит похожий фонарь, и прежде я им восхищалась. А сейчас, глядя на судовые фонари, я понимаю, что они мне не очень нравятся. Чем-то напоминают звездолеты. Одноглазые, таращатся на нас с другой стороны улицы, словно внеземные