Тринадцатый свиток. Том 2. Данимира То

поддержания порядка в квартире – для меня это была не проблема. Я любила чистоту и уют. Стирать я мало-мальски умела тоже. Но, то, что касается приготовления блюд, было для меня недоступным искусством. Сама я привыкла обходиться малым, разве что кашу или бульон могла приготовить, или сварить картофель. До революции у меня работала кухарка, так что я боялась, что Комиссарша сочтёт меня совсем уж ненужным существом и выгонит из дома. А идти на улицу, где я немедленно замерзну насмерть, мне не хотелось.

      Вы можете спросить, где же моя гордость?

      Отчего я готова унижаться, ухаживая за наглецами, ворвавшимися в мой дом и нарушившими уклад моей жизни?

      Я отвечу.

      Оттого, что от них исходила какая-то невидимая угроза. Никогда в жизни я не испытывала таких чувств. Это был какой-то животный страх, включающий инстинкт самосохранения. Мне надо было пережить эту бесконечную зиму, необходимо было прийти в себя от этих перемен, и я чувствовала сейчас, что если заартачусь, то мне несдобровать. Именно поэтому я стояла сейчас перед дверью соседки, ожидая, пока она мне откроет.

      Наконец дверь скрипнула и в полутёмном коридоре замаячила знакомая фигура с кошкой на плече. Соседка пытливо всмотрелась в моё лицо, неужели я уже пришла за саквояжем?

      Но я её успокоила, сообщив, что пока не случилось ничего страшного. Выслушав мою историю, она, немного поразмыслила и сказала.

      – Если, как они говорят, днём их не бывает, то я сама могла бы готовить блюда. Могу потихоньку приходить, быстро готовить и уходить. Я очень любила стряпать для моего покойного мужа, – она смахнула набежавшую слезу.

      А я добавила:

      – Заодно и сами подкормитесь, а может и киске кое-что, достанется, – я почесала кошку за ухом, получив в ответ оглушительное мурлыканье.

      – Да-да! Моя доченька прекрасная, моя девочка, моя Богиня, скоро скушает что-нибудь вкусненькое! – запричитала мамаша Богини и, схватив кошку, стала неистово целовать её в усатую морду.

      За этим занятием я и оставила её, чтобы незаметно вернуться домой. Мне повезло, соседи ещё спали, и я остановилась в коридоре, чтобы взглянуть на документы, лежащие там на тумбочке. Я бы никогда не стала рыться в чужих вещах, но случайно или нет, документы Комиссарши лежали на виду.

      И я взяла их в руки. То, что было там написано, заставило облиться меня холодным потом. Я мало знала терминологию нового режима, но даже мне стало понятно, что этим людям разрешено убийство без суда и следствия лиц, которые будут заподозрены во вражеском отношении к Советской власти. И Комиссарше были даны такие полномочия. Тихо положив документы точно на прежнее место, сняв обувь, я легко пробежала по ковру на цыпочках и закрылась в комнате.

      Моё сердце билось, как птица. Я была права, когда чувствовала что-то злое, исходящее от этих людей. Это моя интуиция говорила мне – «Опасность!».

      Я прилегла на диванчик и стала раздумывать. Зачем они оставили мне комнату вообще? Разве не в их силах было заполучить её всю, без такого досадного довеска, как