Катарсис. Даниэль Зеа Рэй

ознание существует в своей собственной реальности, и не важно, вымышленная она для других или нет. Эта реальность влияет на наш выбор и действия, определяет наши мотивы и их последствия. Эта реальность создает нас, а мы создаем ее.

      Из лекции Роберта Кейна «Субъективная реальность в мире синтетиков».

      Пролог

      «То, что нас не убивает, делает сильнее». Это слова Фридриха Ницше. Мало кто в Акреоне вообще знал, кем он был, не говоря уже об имени. Но вот слова…

      Капли дождя падали на лицо Харди. В руках она держала урну с прахом своего мужа. «Если что-то случится со мной, развей мой прах со смотровой вышки у барьера. Не хочу и после смерти находиться взаперти».

      Она думала, что после смерти мужа у нее останется ребенок – его часть, воспоминание о нем. Теперь не было и ребенка. Наверное, если бы не препараты, которыми ее лечили, она бы окончательно сошла с ума. А так… Внутри пустота. Внутри нет эмоций, только слезы периодически наворачиваются на глаза и приходится делать усилие, чтобы стереть их.

      Харди открыла урну и вытряхнула пепел в туман. Ветер подхватил его, рассеивая в пространстве за барьером.

      – Прощай, – произнесла она.

      Харди посмотрела вниз. Стоит сделать шаг – и все будет кончено. Может, стоит сделать шаг? Пустая урна выскользнула из рук и исчезла в тумане за барьером. «То, что нас не убивает, делает сильнее», – снова промелькнуло в мыслях Харди.

      Она развернулась и направилась назад.

      К ней бежали люди, синтетики и чревородки. Харди подняла руки вверх, показывая, что сдается. Взрывы в стороне. Кажется, наступление продолжалось. Если и дальше так пойдет, от Акреона вообще ничего не останется. Если и дальше так пойдет, все его жители будут мертвы.

      Она выбрала жизнь ради жизни. Не своей жизни. Любой другой, но только не своей.

      Глава 1

      Четыре года спустя.

      Харди раздавила накопитель подошвой ботинка и выбросила осколки в унитаз. Смыла воду. Вышла из кабинки, вымыла руки и вернулась в раздевалку. Она переодевалась молча, стараясь не прислушиваться к досужим разговорам синтетиков. Через тридцать минут начнется ее смена, а ей еще нужно надеть на себя амуницию. Она застегнула нательный костюм и спрятала волосы под облегающий капюшон. Фиксаторы на плечи, насадки на локти и руки. Звенья механизма фиксировались автоматически и бесшумно, превращаясь в цельнолитую амуницию. Ее экзокостюм в собранном виде весил около двадцати килограммов. Оружие и оборудование добавляли еще килограммов десять. Таскать все это на себе она давно привыкла, но синтетики все равно часто подтрунивали над ней.

      – Эй, Харди! Когда ты уже устанешь от этого костюма? – воскликнул Бригз.

      Она показала третий палец коллеге и продолжила одеваться.

      – Детка, ну зачем так грубо?! – захохотали остальные.

      Она не ответила.

      – Я себе новый силок поставил! – хвастал Прохор, играя развитым бицепсом. – Заряд держит больше года!

      Остальные собрались вокруг Прохора, внимательно изучая его новый имплантат в бицепсе.

      – Столько отвалил за него? – поинтересовался Бригз.

      – Больше тысячи. Полная адаптация в течение суток.

      – Эй, Хард! Не хочешь себе такой же? Мы скинемся и оплатим! – смеялся Бригз.

      Она надела шлем и повернулась к остальным.

      – Должен же хоть кто-то спасти ваши задницы, если придется иметь дело с ЭМ-импульсом.

      Под улюлюканье она покинула раздевалку и направилась в оружейную.

      Выезд их группы был назначен на десять утра. Ничего нового. Зачистка района отстойников у барьера.

      – Ты как? – тихо спросил Самюэль в машине.

      – Нормально, – ответила она.

      – Ты слишком рано вышла на работу. Могла взять еще несколько недель отпуска. И я тоже мог…

      – И что бы мы делали? – она усмехнулась. – Валялись у бассейна днем и развлекались в номере ночью?

      – Я был бы не против, – улыбнулся он.

      – Как продвигается расследование? – сменила тему она.

      – Пока ничего нового. Это кто-то из них, Харди. Они почистили все его системы и стерли разработки.

      – До сих пор агентам Лиги никогда не удавалось добраться до Центральной Башни. А они не только смогли это сделать, но и скрылись незамеченными. Если Лига смогла провернуть такое, на что еще она способна? Вчера я добилась аудиенции Генсекретаря.

      – Хард…

      – Он не снял запрет на мое участие в расследовании убийства отца. Наоборот, продлил срок службы в твоем отряде. Как будто у меня своего отряда нет.

      – Это временная мера, – убеждал Самюэль. – Не пройдет и месяца, как тебе вернут твоих синтетиков.

      – Сегодня твои ребята пытались подтрунивать надо мной.

      – Кто?

      – Не важно. Они не виноваты в том, что их такими создали. С этими новыми генетическими