Двенадцатая карта. Джеффри Дивер

ФБР в центре Нью-Йорка.

      – Деллрей слушает.

      – Фред, это Линкольн. Нужна помощь.

      – Мой добрый сотрудник из Вашингтона тебя не выручил?

      – Выручил, еще как. Даже в Мэриленде не отказали.

      – Рад слышать. Подожди минутку, надо кое-кого отсюда выпроводить.

      Райм несколько раз бывал в офисе Деллрея. Чего только не было в берлоге этого высокого худощавого афроамериканца: множество книг (в том числе по философии), вешалки с разнообразной одеждой, которую он надевал на задания (что, правда, в последнее время случалось редко), и здесь же – фэбээровские костюмы от братьев Брукс, белые рубашки и галстуки в полоску. Обычно же Деллрей одевался, мягко говоря, странно: спортивные костюмы, свитера, толстовки. Из цветов предпочитал зеленый, синий и желтый. Хорошо хоть шляп не носил – в них он выглядел бы как сутенер из низкобюджетного фильма семидесятых.

      Когда Деллрей вновь взял трубку, Райм спросил:

      – Что там с угрозами по терактам?

      – Сегодня утром поступил анонимный звонок насчет израильского консульства. То же, что на прошлой неделе. А мои осведомители ни черта не могут сказать. Ну да ладно, у тебя-то что опять?

      – У меня ниточки ведут в Гарлем. Тебе там часто работать приходится?

      – Так, иногда прохаживаюсь. Но я все-таки не энциклопедия – родился и вырос в БК.

      – БК?

      – Бруклин. Первоначально деревушка Брюкелен – фактория Голландской Вест-Индской компании. Кстати, первый официальный город в штате Нью-Йорк, если тебе интересно. Родина Уолта Уитмена. Но ты ведь не просто поболтать звонишь.

      – Ты не мог бы выбраться из своей берлоги и немного пошаркать по улицам?

      – Я, конечно, сойду за своего, но многого не обещаю.

      – Тут у тебя передо мной одно преимущество.

      – Точно-точно – я не разъезжаю в ярко-красном кресле с колесиками.

      – Это можешь считать вторым своим преимуществом, – ответил Райм, у которого кожа была светлее волос новичка Пуласки.

      От Женевы доставили остальные письма Чарльза Синглтона.

      За долгие годы листы пожелтели и стали ломкими. Чтобы не повредить бумагу, Мэл Купер обработал сгибы и складки специальным раствором, затем поместил каждое письмо между тонкими листами из оргстекла.

      К нему подошел Селитто:

      – И что там у нас?

      Купер вложил первое письмо в сканер и щелкнул кнопкой. По всей комнате на мониторах возникло изображение.

      Дражайшая Вайолет!

      В предгрозовой тишине этого раннего воскресного утра у меня есть считаные минуты, чтобы набросать тебе несколько строк.

      С тех пор как мы, необстрелянные новобранцы, впервые собрались на острове Харта, наш 31-й нью-йоркский полк успел пройти через многое. И сегодня мы выполняем задачу поистине историческую – преследуем самого генерала Роберта Э. Ли с остатками его армии, отступающей после разгрома 2 апреля под Питерсбергом в Виргинии.

      Сейчас