Сплетня. Лесли Кара

нескольких лет, и меня это ничуть не заботило. Я проделала карьерный путь наверх, получив должность менеджера по аренде жилья в крупном агентстве недвижимости Южного Лондона. Я ездила на серебристой «Ауди А3» и жила на первом этаже в небольшой, но шикарной квартире, оформленной в духе минимализма – сплошные четкие линии и правильные формы. А мои кулинарные навыки не распространялись на что-то большее, чем разогретый в микроволновке готовый обед из супермаркета.

      А затем я сошлась с Майклом Льюисом, моим старым приятелем по университету. Эти отношения обещали быть мимолетными и необременительными. Майкл – журналист-расследователь, а это не совсем то занятие, которое сочетается с размеренной семейной жизнью, и, признаться, я тоже наслаждалась своей независимостью. Мы стали – как бы это назвать? – «друзьями с особыми привилегиями». Лишь одного мы не предугадали – что «привилегии» превратятся в Альфи.

      Никогда не забуду мамино лицо, когда я все ей рассказала. Не знаю, что оказалось для нее большим шоком: то, что я беременна, или то, что Майкл – черный.

      Майкл был великолепен. Он и сейчас такой. Он не испугался и не бросился предлагать оплатить аборт. Он усадил меня рядом и сказал, что поддержит во всем, на что бы я ни решилась. Майкл пообещал, что, если я сохраню беременность, он будет играть в этом такую большую или такую малую роль, какой я от него ожидаю. Он даже предложил мне выйти за него замуж.

      Не стану притворяться, будто не испытывала искушения, но я догадывалась, что он предлагает это только из-за Альфи. Кроме того, если бы мы поженились и не сошлись характерами – и, давайте посмотрим правде в глаза, много ли прочных отношений в наши дни? – мы могли бы закончить тем, что возненавидели бы друг друга, как мои родители, и это навредило бы Альфи.

      Таким образом, сейчас мы по-прежнему лучшие друзья, и Альфи получает надлежащие отношения со своим отцом, чего у меня никогда не было.

      Сын машет кому-то на другой стороне улицы. Это женщина из бунгало напротив школы. Она стоит, склонившись над своим розовым кустом, затем выпрямляется и машет в ответ рукой, зажимающей секатор. Несколько недель назад, когда Альфи только начал учиться, он упал и поранил об асфальт колено, а женщина оказалась настолько любезна, что вышла из дома с пластырем, а потом не на шутку хлопотала возле него.

      Непрошеная мысль приходит мне в голову. А что, если это она – Салли Макгоуэн, живущая с видом на школьную игровую площадку? Знаю, я веду себя глупо. Нет никаких причин подозревать ее больше, чем вон ту даму, бредущую нам навстречу с хозяйственной сумкой на колесиках.

      Демографическая обстановка во Флинстеде такова, что люди здесь старше, чем в среднем по стране. Сюда переезжают пенсионеры. В основном из Лондона – их притягивает море и спокойный ритм жизни. Кроме пляжа и единственной улицы с магазинами, здесь никаких развлечений. Для чего-то более интересного нужно ехать полчаса на машине – или же вы можете сесть в автобус, если готовы прождать его полдня. Вот почему я так отчаянно желала сбежать отсюда в Лондон, когда мне исполнилось восемнадцать.