Курсанты. Путь к звёздам. Женя Маркер

окружающим Генка. Он замечательным образом курил папиросы, выпуская дым красивыми тоненькими колечками. Когда они оба с Марком, соревнуясь, курили, окружающие тихо завидовали: так не мог никто. – Рота стоит, как в Париже, только дома пониже и асфальт по жиже. Проверил начпо командный пункт, документацию, протоколы партийных и комсомольских собраний. Замечаний у него вылезло больше, чем волос на голове нашего комбата в школьные годы. Решил посмотреть ленинскую комнату – сердце роты. А там… На стенде с верховным военным командованием СССР помимо остальных фотографий висят два одинаковых снимка Дмитрия Федоровича Устинова. «Почему, товарищ лейтенант, у вас два министра обороны СССР на одном и том же стенде?!» – спрашивает начпо. «Для симметрии», – отвечает наш выпускник. Переходят к стенду с членами политбюро, а там два Брежнева. «Почему два генеральных секретаря на одном стенде?» – орет начпо. «Там место свободное оставалось»…

      В хохоте слушателей армейских баек утонул немой вопрос Таранова:

      – Неужели обычные фотографии так важны для повышения боевой готовности и воинской дисциплины?

      Часть II. По тонкому льду

      Глава IX. Золотой карантин

      В казарме летали ароматы хлорки и лизола, которые щекотали ноздри так, что кашель и сопли поочередно рвались на свободу. Каждому курсанту с порога выдали по фляге, и велели заполнить чаем, а из-под крана воду не пить. Генка сидел на своей кровати грустный и вяло поздравлял друзей, которые возвращались из первого летнего отпуска. Дневальные открыли окна и двери настежь. Загорелые и веселые второкурсники бегали по казарме в поисках каптерщика или старшины, жали руки товарищам, по которым соскучились за пролетевший в домашних радостях месяц, бодро докладывали командирам: «Курсант Дымский из очередного отпуска прибыл! За время отпуска замечаний не имел!» Они не спешили переодеваться в повседневную форму одежды, рассказывали впечатления лета, перекуривали, смеялись, показывали коричневый загар и пробивающиеся усы – всячески оттягивали начало очередного учебного года.

      К вечеру собрались вокруг бледно-рыжего Генки курсанты его отделения – послушать неприглядную историю злоключений своего командира.

      – Меня собрались в августе отчислить из училища. Всё из-за той мышиной возни, когда мы принялись писать коллективные жалобы, а я, как самый старший по возрасту и потому ответственный человек, никого не остановил. Череп постарался сформировать у командования мнение обо мне, как о главном разгильдяе из второго взвода. А повод придумал самый обычный – отчисление по учебе, за неуспеваемость.

      – У тебя же все оценки нормальные за второй семестр? – удивился Марк.

      – Это так, но математика была на грани, а экзамен – последний. Встречаю я накануне Тамару Максимовну. «Иди сюда, – спрашивает она, – что ты там натворил?» Я внятно рассказываю, она выслушала и отправила готовиться,