Эрлик. Андрей Зыков

никогда толком не был в условиях настоящей тундры. А место исследований все-таки, несмотря на южное его расположение, находится в границах Крайнего Севера. Поэтому очень важно, чтобы организм исследователя максимально адаптировался к природным условиям этих мест. А Чумикан как раз располагается на той же широте, да и природа там практически идеально идентична той, которая ожидается на территории непосредственных исследований. И к тому же отправляться в экспедицию зимой или весной в слабоизученные горные районы невозможно. Необходимо ждать лета.

      Ознакомившись с документом, Ким заглянул в шкаф. Все инструменты, карты, экипировка и новая одежда уже были разложены по сумкам. Всё готово, можно смело принять душ, перекусить и готовиться ко сну. После душа Ким переоделся. Ту одежду, в которой он приехал, предписывалось оставить здесь, в номере, и переодеться полностью в новую, которая, как сразу смог убедиться Ким, заботливо покоилась в шкафах. На отдельной полке красовались на деревянном постаменте новенькие сверкающие «Штурманские» наручные часы. Их юноша надел последними. «Вот бы позволили их оставить навсегда, ведь я никогда даже не видел таких», – подумал Ким.

      Затем юноша прошел на кухню, где его ждал восхитительнейший по своему размаху ужин. Или скорее завтрак, учитывая, что за окном было утро. Здесь стоит отметить, что в номере были окна, но были они, по всей видимости, не совсем настоящими и выходили вовсе не в Хабаровск. Откинув занавеску, можно было насладиться темнотой, словно за окном 10 часов вечера. Скорее всего, это была какая-то хитрая проекция, созданная гением советской научной мысли. Так что, поскольку предстоял отдых и долгий сон, руководство старалось создать атмосферу вечера, и ждал на кухне Кима все-таки ужин, вкуснейший в его жизни. Роскошно запеченный глухарь с фруктами покоился на красивом столе, слева располагалась ваза с нежнейшей черной икрой. Не было только вина. Отведав эти лакомства, Ким почувствовал себя таким счастливым. Вино же заменил чай, о котором рассказывал Андропов. И поистине более вкусного напитка никогда не пробовал юноша. Он отвлек его ото всех сложных мыслей, подарив телу и душе необычайную легкость.

      Это были, возможно, первые часы за много лет, когда разум Кима не был устремлен к науке. И, отправившись ко сну, юноша пребывал во власти вожделенной неги, и лишь одна мысль звучала в его сердце: «Как же прекрасна эта девушка, генетик, которая отправляется в экспедицию с нами, Анна Файн…»

      5

      Легкий неведомый импульс прошел сквозь сознание, и Ким открыл глаза, словно и не спал вовсе. В спальне сам собою зажегся ночник, постепенно обволакивая комнату мягким теплым светом. «Вот такой у них, наверное, будильник, не менее необычный, чем всё остальное», – подумал юноша. Настенные часы показывали 25 минут первого. Перед сном Ким и не подумал о том, как он будет просыпаться. Настолько велико было в его сердце счастье в предвкушении предстоящих открытий. Как хорошо, что руководство экспедиции предусмотрело этот момент. Он очень