Эрлик. Андрей Зыков

в мире. Это точно. В ощущениях всё-таки была масса потрясающего, когда видишь сквозь прозрачную кабину, как всё проносится мимо тебя с такой скоростью, захватывает дух. Бездна романтики в таком путешествии и таком полете. Вы ведь летели с такой скоростью только ночью пока еще. Поверьте, дневные впечатления не менее ошеломительны. Даже в тех случаях, если человек уже сталкивался с высокими скоростями.

      – Извините, Оливье, а на какую самую большую высоту может подняться «Сокол»? – вновь задал вопрос Станислав.

      – 40 000 метров приблизительно.

      – Но это просто немыслимо, ведь это здорово, вы даже не представляете себе! – радостно воскликнул юноша. – 40 000 метров – это примерный потолок высоты полета реактивных военных самолетов. Стратосфера, где воздух разряжен, он там настолько разряжен, что его почти что нет.

      – Верно, мон ами! Ты очень хорошо для ученого, не связанного с воздухоплаванием, ориентируешься в этом знании, не скрою, я приятно удивлен твоей увлеченностью! Все, что ты говоришь, верно, за исключением того, что в реальности потолок полета самолетной техники гораздо выше, но ты не мог этого знать. Это уже другая история, привычные всему населению планеты военные самолеты летают приблизительно до 40 километров ввысь. Продолжай свою мысль, мой друг!

      – Так вот, разве на такой высоте летать не выгоднее? Вы только представьте, над облаками, там, где можно развить большую скорость полета вследствие низкого содержания воздуха, где топливо расходуется наверняка в разы меньше, нежели в тропосфере, вблизи у земли, где не бывает ни гроз, ни молний, ни турбулентности или оледенения, это великое открытие в вертолетной технике и, без сомнения, в летательной технике вообще. Вертолет с такими потрясающими техническими данными, способный лететь так высоко над землей, поражает! Все трудности, которые могут возникнуть в таком полете, это снабжение кабины кислородом и установка в ней земного давления, привычного нам, но затраты на это окупятся сторицей, обязательно. И вот, когда мы летели, то, если я не ошибусь, не поднимались высоко, почему?

      – Невероятно верный вопрос, друг, и верна твоя мысль. Да, действительно, реактивный военный истребитель обычно летает в стратосфере, над облачным покровом планеты, но легко ли этому самолету внезапно снизиться или рассмотреть близко то, что происходит на поверхности? И я сам отвечу – нелегко. Прежде чем включить форсаж, он должен выйти на максимальную высоту, а это сравнительно сложный технически процесс, требующий большой отдачи и от летчика, и от самолета. Процедура снижения так же технически непроста, поверьте. «Сокол» – совсем другая машина, созданная исследователями, которые смотрят на вещи по-иному. Представьте, что проще для исследователя мирового уровня, чье изобретение станет наследием всего человечества и останется в веках, изобрести технологии, позволяющие всем летательным аппаратам нашей планеты летать только в стратосфере, на невозможных высотах, или же научить воздушные машины идеальному полету в тропосфере,