осознание этой власти давать санкцию, этой необходимости его согласия давало ему возможность воспринимать себя, на уровне чувства эго, как душу или ментальное существо, обладающее свободной волей и способное определять все аспекты собственного становления. И всё же эта свободная воля кажется несовершенной, почти иллюзорной, так как на самом деле воля является частью механизма Природы, и каждое отдельное намерение определяется цепью прошлых действий и совокупностью созданных ими условий, хотя и может казаться самостоятельным намерением, заново рождающимся и творящим что-то новое, поскольку результат этих действий и совокупность этих условий в каждый момент времени приобретают новые черты и новое направление. До сих пор роль Пуруши сводилась к молчаливому одобрению и согласию с действиями Природы. Кажется, что он не в состоянии полностью управлять ею, а может лишь выбирать между некоторыми четко определенными возможностями, так как в ней есть сила сопротивления, порожденная и поддерживаемая инерцией, и еще более великая сила сопротивления, порожденная сочетанием созданных ею жестких условий, которые она преподносит ему как свод неизменных законов, требующих неукоснительного исполнения. Он не может радикально изменить ее способы действия, не может ни свободно воздействовать своей внутренней волей на ее текущие процессы, ни, пока он остается на уровне ума, настолько отделиться от нее или подняться над ней, чтобы действительно свободно управлять ею. Пуруша и Пракрити взаимозависимы: она зависит от его согласия, он зависит от законов, способов и пределов ее деятельности, – явная детерминированность опровергается чувством свободной воли, свободная воля аннулируется реально существующим природным детерминизмом. Он уверен, что она является его силой, но все-таки кажется ее рабом. Он пока еще не похож на абсолютного владыку, Ишвару, и остается лишь санкционирующим (
anumantṛ) Пурушей.
Тем не менее, где-то существует состояние абсолютной власти, истинный Ишвара. Он ощущает Его присутствие и знает, что если ему удастся Его отыскать, то он обретет подлинную власть и станет не только пассивной одобряющей, наблюдающей и поддерживающей душой, а тем, кто свободно и полновластно использует и определяет действия Природы. Но чтобы обрести эту власть, ему, как он чувствует, нужно сменить ментальную позицию на какую-то другую. Иногда он обнаруживает, что пользуется этой властью, но как канал или инструмент; она приходит к нему свыше. И тогда становится ясно, что она супраментальна и представляет собой силу превосходящего ментальное существование Духа, которым, как ему уже известно, он является на вершинах и в тайной сути своего сознательного бытия. Таким образом, чтобы обрести власть и стать владыкой, ему необходимо отождествиться с этим Духом. Он может сделать это пассивно, отражая и воспринимая Дух своим ментальным сознанием, но тогда он – только форма, канал или инструмент, а не обладатель или носитель силы. Он может достичь отождествления,
