Политическая история чамов Чампы. Унсия Омарова

работал мой отец[3].

      Так как было время обеда, я решила зайти в столовую и оказалась в окружении любопытных студентов. Когда я рассказала о своей цели изучить чамский этнос, последователей имама Сана, они сделали жест удивления, как сделали бы в Казахстане, например, если бы какой-то француз сказал казахам, что хочет изучить «татарский этнос в Казахстане»[4] и, вдруг, один из юношей расхохотался и сказал: «О, lа-lа…, ces cochonnets»![5] с оттенком насмешки. Вслед за ним рассмеялись почти все присутствовавшие кроме одного, который оказался чамом. Я посмотрела на него и пожала плечами, показывая свое непонимание. А он встал и ушел.

      Потом я узнала, что имелась в виду легенда, известная с малых лет всем камбоджийцам, полная намеков на мусульманские запреты, которую кхмеры связывают непосредственно с происхождением чамской идентичности, вернее с частью чамов, называемых «Каум имам Сана» Эта легенда, с некоторыми вариациями, в передаче Марселя Нера[6] начинается так: «Однажды король откормил свинью. Когда она выросла, он имел с нею близость и у них родилась дочь. Эта дочь короля, изгнанная из общества со своим псом, родила от него сына…».

      Чуть позже, когда я рассказала об этом случае, моему гиду, он, смеясь до слез, сказал мне, что ему в детстве нравилось дразнить чамов упоминанием этой легенды. Об этой легенде пишет Де Фео[7]: «Мальчик в возрасте 10 лет из села Пхум Рока (провинции Кампонгчам) как-то сказал мне, что его отец был псом, а его мать свиньей, а затем добавил, что так ему сказали старшекласники».

      Эта легенда, относящаяся к чамам-жатам (часто, ошибочно, говорят «джахед») Камбоджи, вероятно, старше иммиграции чамов в Камбоджу, и происходит, скорее всего, не из Камбоджи, а из Вьетнама, куда проникла через Индию (вероятно, из Центральной Азии в средние века – У. О.). Впрочем, такого рода мифологические сюжеты достаточно распространены в истории многих народов. Как некую параллель, можно вспомнить широко известное древнеиранское предание о волчице, вскормившей царя Кира, а также рассказ китайской хроники VII века о предках тюрок, убитых врагами, среди которых выжил мальчик, взращенный самкой этого зверя. Подобная тема нашла отражение и в римской легенде о капитолийской волчице, вскормившей своим молоком Ромула и Рема. Кстати, недавно появилось сообщение итальянских специалистов о том, что скульптурное изображение изготовлено не в эпоху Древнего Рима, а в Средние века, что говорит о возможном его происхождении из Центральной Азии. Казахи ласково говорят: «шошқаның қызы и иттен жараган» («свинчушка» и «оплотворенный псом»), но никогда не наоборот. Однако, ни один из этих легендарных сюжетов (среди казахов) не носит оскорбительного оттенка, как в случае с чамами.

      При этом хочу отметить, что внешняя антропологическая схожесть чамов с казахами с побережья реки Сырдарьи вызвали у меня чувство близости к ним, на что, оказывается, в конце XIX века французкий ученый А. А. Рейно указал, что они гораздо более похожий на азиатов: «Чамские люди выше, чем вьетнамцы и кхмеры, иногда до l м. 70 см., цветом кожи как солнечный ожог. Прямой профиль и черные волосы, слегка волнистые, но не курчавые, гармоничные глаза; маленькие рты и не слишком толстые губы»[8]

      Термин «джат»[9] встречается в Центральной Азии со смыслом «инородный, чужой или казак» в период «династии моголов»[10]. Наличие у чамов-джат много схожих обычаев с обычаями казахов сильно удивило меня. Так, например, старухи-чамки пляшут как моя бабушка из города Туркестана, то есть, сделав три шага вперед, четвертый – назад совмещают с махом левой руки с платком и подпрыгивают. При этом произносят в четыре такта: Лаа…Илааха…Ил…Алла. Также много у них схожих тюркских слов: например, крутая часть горы у казахов называется «кират» – также, как у чамов – горцев. Слово «джат» у них также имеет смысль «иноземный, из другой местности» как в Казахстане[11]. Часто встречаются имена (фамилии), образованные от названия дней или месяца (как у казахов: Жумабай, Сенбиев. Рамазанов), в которые они родились[12]. Эти чамы вызвали у меня симпатии и тем, что они исповедуют синкретический шиизм периода ученых Аль-Фараби и Ахмеда Яссауи, которые были выходцами из регионов города Туркестана, то есть реальные исторические личности обожествляются (становятся) «аулие» (святым).

      Возникшее у меня желание написать историю Индокитая в контексте истории чамов Чампы, то есть создание монументального полотна о регионе, где в конце XIII века властвовали предки казахов из Центральной Азии (имеется ввиду завоевания Согету аль-Джалайри в 1283 году) – дело будущего. Здесь же я хочу привести фрагментальные сведения о чамах и Чампе в виде очерков на основе доступных мне сведений о том, что они отличаются своей этнической идентичностью: принадлежностью исчезнувшей Чампе и её традициям (матрилинейностью и магией-шаманством), которые в какой-то период пользовались кушанской письменностью[13] и языком уйгуров[14]. Чамы являются единственными людьми древнего Индокитая,

3

А. Жунусов, первый выпускник УДН им. П. Лумумбы (в 1965 году), обучаясь в университете, жил в одной комнате с кхмерами, один из которых, Пень Тань Ань, был секретарем компартии Камбоджи в СССР, а другой, Чум Сокхан, женившийся на москвичке, стал госслужавшим высокого ранга. Они пережили трагические события геноцида «красных кхмеров».

4

Впрочем, есть диссертация: Yves-Mary Davenel, La situation des Tatars dans le Kasakhstan, Paris, 2000, где описывается татарская идентичность в Казахстане.

5

да, ну… этих поросят!

6

Нер Marcel, Les musulments de l’Indochine francaise, BEFEO, 1941, pp. 193–194.

7

Agnes De Feo A. Les Chams, l’islam et la revendication identitaire. P. 2004.

8

A. Reynaud, Les Tsiams et lcs sauvages bruns đe rindochine, Paris 1880.

9

Казахский ученый Г. Байжигит в статье по случаю 550-летия Казахстана приводит род джат: «В эпоху Мункехана был Мункасар-ноян, из рода джат» [Байжигит Г. Жеті Жарги хан кенесі\\ Мәдени Мура, № 2 (59),2015, с. 19–21].

10

В. Бартольд ссылается на Ж. Карши «Мулхакат ас-сурах» (сочинение закончено между 1302–1306 гг.) и утверждает, что Кашгар подвергся нашествию джатов. Рашид ад-Дин, историк династии «аль-Жалаирий» в своей «Переписке» сообщает о моголах-джатах: это те, «которых в настоящее время называют моголами в отличие от тех, прозвание которых было монголы» [Рашид-ад дин, Летопись …, 2011 с. 220–221]. Х. Санжи упоминает, что «младший брат тибетского царя Далай-Субин из-за начавшейся междуусобной войны покинул Тибет и прибыл в страну Джатов, и женился….» [Хайт (Галушкин) Санжи. Обзор ойратской истории //Глава 2. Часть 2. Монгольский период (электронная версия)].

11

Термин «жаат» (пак… ٌجَاط) является особой проблемой для западных исследователей – «ориенталистов», которые наличие двух гласных звуков «а», один короткий, другой длинный, перед эмфатическим «Т», создающих эффект наличия придыхательного «h», транскрибируют как «жахат» или «жахед», так же как «қан» с эмфатическим «Қ» (перс. ق ان) обычно транскрибируют как «кахан», Отметим, что используемый звук «х» мог бы так писаться, если бы в середине слова была одна из арабских букв ء,خ,ح или ه, которые обычно на латыни транскрибируются через «х», но их, как известно, нет в словарях, то есть имеются лишь два согласных «жт» [Жунусова (Омарова) У. А., Дискурс о «чам-жат» в Камбодже и «жалаир-жат» в Казахстане, // К 550-летию создания казахского ханства, ЕЮА им. Кунаева, Алматы, 2015].

12

Д. Брюно, Кхмеры, – М.: Вече, 2009, с. 89, 90, со ссылкой на «Записки…» Чжоу Дагуана.

13

Эпиграфическая надпись «Во-кань» в Чампе составлена на основе кушанской графики, которой ползовались в Средней Азии.

14

Ссылаясь на «Записки» Чжо Такуана в 1292 году, Фино приводит: «[У кхмеров] большинство букв похоже на буквы уйгуров (houei-hou) и произносится как у монголов». [Finot, Memoires sur les coutumes du Cambodge, BEFEO, t. 2, 1902, pp. 123–177].