Кто читает, тот поймёт, кто не читает, пропадёт. Йонас Мысль

ТЫ даже за чёрный секс?

      Я, Йонас, за любовь и справедливость.

      Так какая справедливость, если мы чернеем?

      Бумеранг сработал, черти МНЕ не нужны.

      Так это же дискриминация!

      Ты, Йонас, прав, это уже другая нация.

      Или я дурак, или что-то тут не так.

      Доказать не могу

      А может, всё-таки душа чернеет, а не мы?

      Раз душа чёрная, скорлупа не имеет значения.

      А женщинам всё равно, главное, что им хорошо.

      Вам, Йонас, теперь только секс да бабки.

      Да без баб какой там секс!

      Я говорю, баксы, доллары, евро.

      А евреи тут при чём, они тихо живут.

      Ты, Йонас, видимо, газет не читаешь, да и телевизор

      не смотришь.

      Газету точно не читаю, а клипы во сне вижу.

      Что-то, Йонас, Я тебя не слышу.

      Неужели я буду писать и кричать, что жена подумает.

      А твоя жена, Йонас, вообще не думает.

      Но она вроде меня любит, еду готовит.

      Вы, Йонас, ровно как свиньи, вам только еда,

      Не будете думать, как жить, – станут холода.

      Значит, мы по хорошему пути, мы больше газа.

      Я твой юмор, Йонас, понимаю, но и ты МЕНЯ пойми.

      Нам трудно понять ТЕБЯ, если бы ТЫ был ну как живой,

      Например, как Наполеон, или даже как я, мы бы поняли ТЕБЯ.

      Я, Йонас, мысль уловил, и оно сбудется.

      У нас признают только после смерти.

      А тебя, Йонас, признают раньше времени.

      По каким мозгам, то есть в каком времени?

      По мозгам, Йонас, как ты говоришь, тебя уже признали.

      Так это и есть раньше времени?

      Интересно, кто такие признали?

      Они, Йонас, у тебя ничего не украли.

      Значит, ОНИ мне ум оставили.

      Ты, Йонас, не только мысли ловишь, но ты и соображаешь.

      Спасибо за похвалу, да и за ум.

      За ум, Йонас, ещё никто не благодарил,

      Ты, Йонас, всегда был первый, только не был смелый.

      Разве мы не ослы?

      Докажешь, Йонас, и ещё как покажешь.

      В литовской книге я написал, когда назад приду,

      Буду глазами судить, то есть на месте, без суда.

      Так вы, Йонас, давно осуждены, только живёте формально.

      А насчёт глаз, ты, Йонас, хорошую мысль пустил,

      Она уже фокусируется, по вашему соображению.

      Человеку нету ничего невозможного, потерпи, не спеши,

      Без предупреждения Я не позволю.

      Значит, я не ошибся, глазами буду уничтожать.

      Да ты, Йонас, превосходишь Меня.

      Оно так и должно быть, ученик превосходит Учителя.

      Не забываешь, Йонас, Меня не унижаешь.

      Трудно писать не на родном языке, хотя он не чужой.

      Придёт время, Йонас, вспомнят русские и свой родной язык.

      А кто не будет вспоминать, то есть учиться?

      Божий человек не учится, он знает.

      Но я чую, что таких маловато будет.

      Чувство,