Ураган для одуванчика. Андрей Анисимов

же сказала «вставь куда надо», – напомнил супруг и, подхватив ее на руки, занес в спальню. Там она еще пару раз пыталась его образумить, но Василий не терял времени даром, и ей пришлось с этим считаться.

      Пережидая без ответной страсти его напор, она краем глаза косила на дверь, опасаясь появления постоялицы. Но сегодня ее опасения оказались напрасными, Берта спала. Из душа Кристина вышла первой, набросила халат и напомнила мужу о флаге.

      – Побаловались, теперь можно и гражданский долг отдать, – ухмыльнулся Василий, натягивая плавки.

      – Просыпаться для баловства надо раньше. Вон у всех давно флаги висят.

      Муравин посмотрел сквозь окно на коттеджи соседей, уже украшенные государственной символикой, зевнул, почесал грудь и зашагал босыми ступнями по влажному от росы газону в сторону гаража. Вернувшись со стремянкой, забрался на нее и пристроил трехцветное полотнище под крышей. Вернув стремянку на место, занялся баней. Хейно любил накалять себя до красноты, поэтому Муравин притащил вместо двух порций дров целых четыре. Покончив с дровами, спросил жену:

      – Твоя чухонская душа довольна?

      – Не расслабляйся. Сливок в доме нет.

      Он посмотрел на часы:

      – Магазин еще закрыт.

      – Пока дойдешь, откроют.

      – Пешком?

      – Естественно. Зачем бензин зря жечь?

      Василий терпеть не мог перемещаться по поселку пешком, но спорить не стал. Облачившись в брюки и рубашку, сунул в карман бумажник и удалился.

      Берта появилась в саду, когда Кристина уже успела накрыть стол к праздничному завтраку. Погода позволяла, и трапеза намечалась в саду пол яблоней. Пожилая дама шагала по газону в закрытом купальнике и с ковриком под мышкой.

      – Доброе утро, милочка, – приветствовала она молодую хозяйку. – Васька еще спит?

      – Доброе утро, Берта. Муж за сливками пошел. Выспались?

      – Прэкрасно выспалась и готова к подвигам. – Сообщила Берта, раскладывая коврик. Слово «прэкрасно» фрау Литхен произносила через букву «э», и оно было не единственным в ее лексиконе, где эта буква присутствовала. В кармане фартука Кристины настырно завыл мобильный. Она вынула его, отключила и спрятала обратно в карман. Специфический сигнал трубка выдавала ровно в восемь, напоминая Муравиной о таблетках немки.

      – Берта, вы не забыли выпить свои шарики?

      – Нет, милочка, гомэопатию я уже заглотала.

      В ожидании мужа и сливок Кристина присела за стол, а Берта принялась за зарядку. Сделав с десяток приседаний, перевела дух и решила пообщаться:

      – А ты, милочка, напрасно не тренируешь мышцы… Мы, женщины, должны держать тело в форме. Годы летят – не заметишь, как Васька начнет зыркать по сторонам.

      – Вы правы, Берта, но мне лень, – откровенно призналась Кристина.

      Фрау Литхен ее непосредственность не тронула:

      – Я уже старуха, а погляди, жир нигде не висит, талия на месте. Я вполне еще могу доставить