Краски любви. Андрей Анисимов

мастеров.

      Технология жульничества была весьма проста. Гнусняк выуживал адреса коллекционеров. За небольшую плату запускал туда Крюкова, и тот копировал нужные полотна. Затем Гнусняк через своих агентов по Интернету оповещал любителей живописи со всего света, что он у такого-то коллекционера выкупил шедевр, и недвусмысленно намекал, что теперь готов с ним расстаться. Перепродажа живописи втихаря от властей – дело, отработанное веками. Чем дороже картина, чем ценнее она для государства или частного любителя, тем сильнее хотят прибрести ее криминальные ценители антиквариата. А поскольку вывозу за границу шедевр не подлежал, иностранные граждане, тайно вывезшие картинку, на аукционы выставлять ее опасались. И что это значит? А то, что уличить Гнусняка в откровенном жульничестве они не могли. В редких случаях провала, которые все же случались, Самсон моментально перекладывал с себя вину за содеянное на того, у кого он якобы купил картину, и впадал в истерику, выставляя себя жертвой. А поскольку он изначально просил с покупателя примерно треть цены шедевра, то и особых претензий не ожидал. Но треть цены за картинку Рубенса или Ренуара тем не менее имела много «зеленых» валютных нулей.

      Самсон застыл в кресле, наливаясь злобой. Мысль его работала в одном направлении – как заставить гада Крюкова днем и ночью копировать старых мастеров. Самое обидное для Гнусняка было то, что Крюкову он довольно сносно платил за работу.

      Размышления мстительного и пакостного характера по адресу злополучного живописца прервал мелодичный перезвон мобильного телефона. Гнусняк включил трубку и услышал голос спортсмена Журова. Самсон поначалу хотел наорать на тренера, поскольку тот наверняка собирался просить денег. Гнусняк в таких случаях предпочитал нападать первым. Он знал множество способов обругать человека, пока тот еще не успел открыть рта. Но внезапно он передумал и довольно миролюбиво поздоровался:

      – Привет, Стасик.

      – Я весь в дерьме, – сообщил спортсмен.

      Самсон не удивился, но не стал выслушивать привычных стенаний Журова, а пригласил его к себе:

      – Мы давно не балакали. Приезжай. Тарзан сварит картошечки, примем по рюмахе и кое-что обмозгуем.

      Журов, не ожидавший подобного тепла от своего жадного покровителя, уговаривать себя не заставил. Через сорок минут его «восьмерка» дудонила у ворот Гнусняка.

      Глава 7

      Катя получает работу

      Катя проснулась поздно. Отец давно уехал на работу. Девочка нехотя встала, прошлась босиком по квартире. В малюсенькой, совмещенной с туалетом, ванной заглянула в маленькое зеркало и увидела белесый чуб, торчащий над сонными глазами. В зеркале петербургского дома она могла оглядывать себя целиком и делала это ежедневно. Теперь с этим возникли проблемы. А более всего Катю теперь беспокоили изменения в ее девичьей фигуре. В зеркале московской пятиэтажки за этими изменениями следить оказалось непросто.

      Она