Дюна: Герцог Каладана. Кевин Андерсон

открыл ему суровую истину:

      – Для меня потерять сына – значит потерять будущее.

      Именно поэтому он настаивал, чтобы Пол всегда был настороже, вырабатывал в себе способность оценивать любые ситуации и учился заблаговременно составлять план, ориентируясь на ту или иную обстановку. Эти тревожные слова было тяжело слушать, но Пол предпочитал узнать правду, чтобы не пасть жертвой собственного невежества. Следующее напутствие отца, запомнившееся Полу, светило ему, как маяк в ночи: «Готовься жить».

      Остальные вызовы Пол встречал, как подобает сыну герцога. Согласно жестким правилам аристократии Империи он был всего лишь бастардом, «условным» наследником. Лето называл Джессику своей законной наложницей, что обеспечивало определенные гарантии, но все могло измениться в один момент, если бы политическая выгода вынудила отца жениться на дочери какого-нибудь другого благородного семейства, как он едва не поступил однажды, когда хотел заключить брак с Илезой Икац. Лето поклялся Джессике, что второго раза никогда не будет, что он не примет больше ни одного предложения. Полу очень хотелось в это верить.

      Пол знал, что если бы Лето погиб на Оторио, то Сафир, Гарни, Дункан и войска Атрейдесов остались бы верны ему как сыну герцога, но Император Шаддам IV мог легко передать Каладан под управление какого-то другого благородного Дома. Было страшно даже подумать об этом.

      Несмотря на то что Пол любил и даже, пожалуй, боготворил отца, он мысленно постоянно упрекал его за нежелание жениться на матери. С одной стороны, такое решение было мудрым, но с другой – неразумным. Как заметил однажды Сафир Хават во время занятий по тренировке мышления, в подобных делах Пол не может быть бесстрастным наблюдателем.

      Покончив с калибровкой ядоискателя, лакей и его спутники ушли, и Пол остался в зале один. На столике у стены он обнаружил бумагу и ручку; он взял их и сел на свое место за обеденным столом, по правую руку от отца. Ему надо было привести в порядок и записать свои мысли. Он смотрел на чистый лист бумаги, пытаясь переплавить собственные эмоции в слова.

      Он едва успел написать несколько неровных строчек, когда в зал вошел Лето. Увидев отца, Пол отодвинул листок в сторону, чтобы скрыть то, чем занимался.

      Лето нахмурился.

      – Между нами появились секреты, сынок?

      – Никаких секретов. Я решил написать тебе письмо. Я думал, что на бумаге смогу лучше изложить свои мысли.

      Сначала Лето позабавили слова сына, но потом он заметил, что Пол абсолютно серьезен.

      – Вот как? И о чем же ты решил мне написать?

      – Я лучше все-таки напишу, чтобы подобрать правильные слова и фразы, но… – он сделал глубокий вдох, – но, пожалуй, я сделаю это сразу, сейчас.

      – Похоже, это очень серьезно. – Лето занял свое место и облокотился на стол, глядя на Пола так, словно тот был прибывшим с другой планеты дипломатом.

      Стараясь совладать с нахлынувшими мыслями, молодой человек рассказал отцу обо всем – о чувстве