Плохая жена хорошего мужа. Александр Снегирёв

её ниже по склону, курил. Она показалась на скале, рядом ныряльщик из местных. Торжествующие силуэты покорителей героического гарнизона. Видно, как она выбрала точку, проинструктировала ныряльщика и принялась позировать. Когда спустилась, взяла его за руку, повела за собой по тропинке. Её рука тянет его руку. Как на модной туристической фотографии. Отправила ему лучезарный взгляд и слова: «Не ревнуй, он ничего не умеет».

      Обед. Ресторан. Столы очень основательные, стулья – троны, меню – талмуды. Видно, деньги вложены.

      Расположились, заказали. Вместе с официанткой к ним вышел мужчина. Обычный потребитель товаров магазина «Пуд», только одет дорого. И пёстро. Потребитель «Пуда», которому выпал фарт. Обратился прямо к ней. Добрый день, мы знакомы.

      Двадцать лет назад она здесь снималась. Дебютная роль, режиссёр использовал её навыки ныряльщицы – нарядил русалкой и бросил в декабрьское море. Как теперь. Только без гидрика. Плюс шторм. Не буря, но швыряло.

      Мужчину восприняли как навязчивого поклонника, но слушали внимательно.

      Снимали дубль за дублем, режиссёр тоже был дебютант. Точнее, дебютантка. Женская команда. Каскадёр-водолаз лезть в воду отказался, а она продолжала и продолжала. Уже у гримёрши пальцы окоченели парик ей поправлять, а эта чумичка ныряет и ныряет. Настойчивая.

      Мужчина улыбнулся такой улыбкой, которую можно трактовать очень неприятно.

      – Да, я упорная, настырная чумичка! – хохочет она.

      – Вы всех нас тогда напугали своей настырностью. Кровотечения у русалок мы ещё не видели. Мы же не знали, что вы в положении, Анастасия Павловна. Если бы знали, я, как врач, вас бы не допустил. Позвольте с вами сфотографироваться, как старые коллеги.

      Мужчина подходит ближе, склоняется, приближает своё лицо к её лицу, велит кому-то сфотографировать, позирует. В её глазах лучезарность с едва заметной примесью.

      – Жаль, фильм так и не вышел, – сообщает мужчина на прощание и щедро дарит всем скидку в три процента, ведь ресторан принадлежит ему.

XXХ

      Автомобиль доставляет их двоих к началу исторической тропы. Или к концу, смотря откуда идёшь. Спустившись с обочины по битым камням, обогнув ржавый забор, они ступают на знаменитый пешеходный маршрут.

      – Удивительный мужчина, узнал меня, подошёл.

      Он что-то бурчит в ответ. Не хочет комментировать. Боится сорваться и наговорить гадостей про памятливого собеседника, которого считает мразью.

      Она пускается в воспоминания. Водолазы отказались погружаться, её, прицепленную к верёвке, трепало в волнах, она реально посинела. Прям реально. Всей группой отпаивали водкой. И как этот врач всё помнит, я забыла давно.

      Он старается не злиться. Говорит, что никакой это не приятный мужчина, а злорадствующая тварь, тычет её в давнюю боль, а сам с ней фоткается. Будет жрать, пить, рыгать и хвастать, как эту «чумичку», ну вы её знаете, Анастасия, как её, во всех фильмах сейчас, короче, я её тогда еле в чувства привёл…

      Она