По ту сторону звезд. Кристофер Паолини

топая тяжелыми ногами, грузоботы вошли в камеру, толкая перед собой медицинскую кушетку. Протестующе визжали колесики.

      Краем глаза Кира видела, как с обеих сторон приближаются роборуки, широко растопырив клешни.

      Пульс участился.

      – Гражданка Наварес! – произнес робот справа. Голос, потрескивая электричеством, выходил из дешевой колонки, вмонтированной в его тулово. – Повернитесь и упритесь руками в стену.

      – Нет!

      – Если вы не подчинитесь, нам приказано применить силу. У вас пять секунд на исполнение приказа. Повернитесь и упритесь руками в стену.

      – Да хоть в космос повыбрасывайтесь!

      Роботы оставили кушетку посреди камеры. Затем они двинулись к Кире, и одновременно с обеих сторон к ней прянули роборуки.

      Единственное, что пришло Кире в голову, – резко сесть на пол, свернуться в позе эмбриона, обхватив ноги руками, уткнувшись лбом в колени. «Скинсьют» затвердевал в ответ на удары скальпелем, может быть, он снова отвердеет и помешает роботам привязать ее к кушетке? Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста…

      Поначалу казалось, что мольба останется без ответа.

      Потом, когда клешни роборук коснулись ее боков, кожа напряглась, натянулась. Да! Краткий миг облегчения: Кира почувствовала, как волокна соединяются там, где соприкоснулись части ее тела, заковывая ее в единую непроницаемую глыбу.

      Роборуки стукнулись о ее бока и остановились, не в силах ухватиться за скользкий панцирь. Дыхание Киры стало коротким и отрывистым, небольшая пазуха между ртом и ногами удушливо нагрелась.

      И тут мощные роботы обрушились на нее. Огромные металлические пальцы скользнули по ее рукам, и Кира почувствовала, как ее отрывают от пола и несут к кушетке.

      – Отпустите! – орала она, но и на весу сохраняла ту же позу.

      Лихорадочный пульс обгонял ее мысли, грохотал в ушах словно водопад. Копчиком она почувствовала прикосновение холодного металла – роботы опустили ее на кушетку. Но Кира оставалась свернутой, и не было возможности надеть на ее руки или ноги кандалы, да и ремни не помогут: ими пристегивают лежачего, а не сидячего.

      – Гражданка Наварес, сопротивление – уголовное преступление. Повинуйтесь, иначе…

      – Нет!

      Роботы потянули Киру за руки и за ноги, пытаясь распрямить и уложить ее. «Скинсьют» не поддавался. Две машины, каждая весом за двести кило, не могли разорвать волокна, удерживавшие Киру в форме почти что шара.

      Роборуки тщетно пытались им помочь, клешни скребли Киру по шее и спине и проскальзывали, словно смазанные маслом пальцы по жирному стеклу.

      Кира ощущала себя запертой в маленьком ящике, где мягкие стены смыкались и душили ее. Но она оставалась в той же позиции, не сдаваясь. Это был единственный доступный для нее способ сопротивления, и раньше она потеряет сознание, чем позволит Карру торжествовать победу.

      Роботы отступили на миг, а потом все четверо согласованно захлопотали вокруг Киры, вытаскивая оборудование, висевшее на крюках под кроватью, настраивая диагностический сканер так, чтобы он смог работать