Луна костяной волшебницы. Кэтрин Парди

названия поэмы Пуарье все думают, что Костяные волшебницы обладают светлой кожей, – продолжает Марсель. – Но на самом деле blanches обозначает белые одежды.

      – Может, уже хватит болтать? – спрашивает Жюли, срываясь на бег по оленьей тропе. – Мы провозимся до рассвета, если ты не поторопишься.

      Она права. Я возвращаюсь к Марселю, чтобы помочь ему. Мы уже больше года следим за мостами, и мне уже не терпится все это закончить. Сегодня, Бастьен, сегодня.

      – Может, бросишь свои рюкзаки и слегка пригнешься? – предлагаю я, потому что Марсель столько всего набрал с собой, что больше напоминает мула. – Твои пожитки каждый раз замедляют тебя.

      – Уж лучше я буду медлительным, чем беззащитным. – Его взгляд падает на лист, прицепившийся к плащу. – Вербена, – коснувшись зазубренного края, произносит он, а затем прячет его в карман. – Кроме того, я не брошу книгу. И ты это знаешь.

      Знаю. Марсель всегда таскает с собой книгу. И именно поэтому его рюкзак такой тяжелый. В «Преданиях старой Галлы» собраны все сказки этого региона. Конечно, это не та книга, что ожидаешь увидеть у начитанного Марселя, но именно она лежала на прикроватном столике его отца, когда тот умер. И мне понятно желание Марселя везде носить ее с собой. Ведь я тоже везде ношу с собой неудобный отцовский нож, хоть он и не занимает так много места.

      Ветер меняется, и я невольно начинаю кашлять от нахлынувшего аромата роз.

      – Одна из девушек мадам Колетт приставала к тебе перед нашим уходом?

      – Что? Нет. С чего ты…

      – Запах. – Я подмигиваю. – Уверен, кто-то вылил на тебя полбутылки духов.

      Марсель прижимает нос к воротнику и, вдохнув, тихо ругается.

      – Она не из борделя, – бормочет он, а затем ускоряет шаг, чтобы обогнать меня.

      Я усмехаюсь и следую за ним.

      – Дай угадаю… Бердин?

      Девчушка с кудрявыми рыжими волосами работает неподалеку от «Целомудренной дамы». Ее веселый голос и теплый смех отвлекают клиентов, пока дядя впаривает им дешевые духи за баснословные деньги.

      – Никто больше не использует столько духов из роз.

      Марсель стонет.

      – Хватит болтать. Жюли шкуру с меня сдерет, если учует этот запах.

      – А ей-то какое дело?

      – Она огрызается на всех, кто смотрит в мою сторону.

      – Особенно если ты тоже смотришь на них. – Я одариваю его понимающей улыбкой.

      Но так и не дожидаюсь смешка в ответ. Все потому, что Марсель старательно растирает сосновые иголки по шее и рубашке, поглядывая на сестру. Я никогда не видел, чтобы он так переживал. Обычно он ведет себя невозмутимо.

      – Ох, так эта красотка тебя зацепила, да? – Я наклоняю голову. – Хочешь, я поговорю с Жюли? Попрошу слегка спустить твой поводок?

      Марселю всего шестнадцать, как и Бердин, но он уже достаточно взрослый, чтобы развлекаться, не переживая о том, что сестра следит за ним.

      Его лицо озаряется надеждой.

      – Ты правда это сделаешь?

      Жюли съест меня с потрохами, как только я