Новые русские бесы. Владимир Хотиненко

Ш.: Сегодня все чаще слышится выражение «Надо укреплять властную вертикаль». А может, эта вертикаль не стоит не потому, что власть – неумеха, а потому что этой вертикали просто опереться не на что, ей опоры нормальной не найти?

      В. Х.: Мне порой становится больно за нашу страну. Когда вижу, как Путину приходится руководить в режиме ручного управления, в среде, где очень мало людей, которые реально переживали бы за Россию и хотели бы решить ее проблемы – сложнейшие проблемы огромной страны, – как переживал за страну и пытался проводить реформы ей во благо в начале ХХ в. тот же Столыпин. Было ли в России так всегда? Возможно. И казнокрадство, воровство стали у нас уже особенностями национального характера…

      Ю. Ш.: Мне кажется, что все-таки не всегда. И в XIX в., и в большей части ХХ в. базис страны составлял класс созидателей – да тот же пролетариат! А сегодня кто? Офисный планктон? Класс потребителей?

      В. Х.: Я бы сказал так: в России все держалось на трех точках (может, закончу «Бесов» и сниму документальный триптих на эту тему) – пролетариат, крестьянство, интеллигенция. Каждый из них был классом созидателей. И самое печальное в нашей сегодняшней жизни – это исчезновение всех трех классов. А ведь у каждого из них была своя уникальная культура. Вспомните фильм «Юность Максима» – о люмпене, пробившемся в люди… И это (напевает): «Крутится, вертится шар голубой…» Ты буквально кожей ощущал эту жизнь низов, с их жаждой революционной романтики. А это (снова поет): «Не кочегары мы, не плотники…» И вся страна какое-то время жила этим фильмом, этой романтикой монтажников-высотников. И фильмы, и песни вызывали интерес у молодежи: может, в эту профессию пойти? Я уж не говорю о Распутине, Астафьеве, Белове, Шукшине – какой мощнейший пласт деревенской прозы! А песни, нормальные, хорошие песни, которые были одной из таких связующих страну нитей?!

      Мы сейчас много говорим о губительной роли революции. Но гораздо более разрушительным стало новое время. Оно оказалось безыдейным. Идея, которую на знаменах перестройки принесли в новую Россию, была изрядно потрачена временем – идея денег, накопительства. Могли бы сперва «Подростка» Достоевского прочитать – там все про это написано: что не в деньгах счастье. Но забыли и про Достоевского, и про предупреждения других умных людей. И вот сейчас мы получили поколение молодых людей, у которых нет даже бледных корешков, которые бы связывали их с тем местом, где они живут. Они плохо образованны (я убедился в этом на вступительных экзаменах во ВГИКе), им ничего не нужно, кроме возможности потреблять. Вот мы боремся за сохранение редких видов животных – леопардов или панд. Нужно это? Нужно! Но дело-то в том, что мы сами уже на краю гибели! И не только леопардов – нас спасать надо! Потому что масштаб бедствия огромен!

      Ю. Ш.: Да уж, мы тут недавно по Калининградской области проехали: заросшие бурьяном поля, борщевик по обочинам – выше человеческого роста…

      В. Х.: Я несколько картин снимал в Беларуси. Конечно, там свои проблемы… Но в республике все заняты делом, поля ухоженные. Я сейчас не говорю