Завтра наступит вечность. Александр Громов

что, шарахнув тебя по затылку, я испытал удовольствие. Тебе от этого легче?

      – Нет.

      – Тогда могу выразить тебе благодарность от себя лично, но лучше пусть это сделает начальник охраны. Ты его, кстати, видел, это такой высокий, Глебом Родионовичем зовут… Как-никак благодаря тебе мы перекрыли еще один неучтенный лаз. Теперь в той твоей норе такие решетки, что и автоген не сразу возьмет. Плюс сигнализация.

      – И часто ему приходится говорить спасибо? – спросил я.

      – Чаще, чем хотелось бы… Чего ты хочешь, место такое. Тут за восемь столетий столько нарыли – внукам хватит изучать. Надежных схем коммуникаций нет и никогда не было. Понятное дело, свою территорию мы по возможности заизолировали, но все равно: то диггер какой-нибудь просочится через неизвестный лаз, то просто обормот вроде тебя…

      – Спасибо.

      – Пожалуйста.

      – А что это за варианты – первый, второй, третий? – спросил я.

      – Какие варианты?

      – Те, о которых вы спорили.

      – А, – сказал он. – Услышал? Ушастый больно. В общем, третий вариант ты сейчас ощущаешь на себе.

      – А первый?

      Стерляжий поморщился.

      – Я бы не хотел об этом говорить.

      – А все-таки?

      – Исчезновение. Тебя бы не нашли, уж извини. Предосторожность. Одержимый любознательностью человек нырнул под землю на свой страх и риск и не вернулся. Бывает.

      – Совсем не нашли бы?

      – Ну, как сказать… – Он пожал плечами. – При очистке канализационных стоков, может, и нашли бы. Гиляровского читал?

      Я содрогнулся.

      – А второй вариант?

      – Амнезия. Укол – и все. Тебя находят на мостовой в людном месте, везут в вытрезвитель, оттуда, разобравшись, переправляют в психбольницу и через год-два выписывают относительно здоровым. Правда, многому придется учиться заново – ну, вилку там держать, мочиться не мимо унитаза и так далее. Со временем такой пациент начинает узнавать родных и вспоминает кое-что из своей прошлой жизни. Но не все.

      – А если он вспомнит вот это? – Я показал глазами на цех.

      – Спишется на шизоидный бред, а поскольку пациент сохраняет рассудок, он сам начинает считать реально увиденное своими фантазиями. И уж во всяком случае помалкивает о них – кому охота снова в психушку? Даже если он заговорит – у нас хорошее прикрытие. Есть одна серьезная контора, а в ней специальная группа, занимающаяся исключительно нашей безопасностью. Но ты прав, мы редко идем на второй вариант…

      – В основном на первый?

      На морде Стерляжего обозначились желваки.

      – Да, – жестко сказал он, – на первый. Надежнее. Тебе это не нравится? Могу утешить: мне тоже. Поэтому мы работаем над совершенствованием второго варианта. Добьемся стопроцентной гарантии – первый вариант отменим совсем. Вот так вот.

      – А добьетесь? – с ехидцей спросил я.

      – Безусловно. Ломать – не строить.

      Это уж точно.

      – Значит, выбора у меня нет? – спросил я.

      – Только между этими тремя