Адмирал Советского Союза. Николай Герасимович Кузнецов

время «Эспания» считалась гордостью флота.

      Я уже слышал подобные нотки невольного сожаления более чем за полгода до этого в Астурии. Мы стояли на наблюдательном пункте под Овьедо, и один испанец объяснил мне, почему республиканцы не обстреливают здание, в котором укрылись мятежники.

      – Это ведь историческая реликвия, – говорил он, – памятник старины. Думаю, что и мятежники его пожалели бы.

      Наивное рассуждение! Фашисты сровняли бы с землей любой исторический памятник, лишь бы уничтожить побольше своих соотечественников. Знаменитый замок Алькасар в Толедо республиканцы не обстреливали артиллерией, стремясь сохранить ценности. Закончилось это тем, что Франко расстрелял всех республиканцев, попавших здесь в его руки. Фашизм по своей природе способен на зверства и варварство. Это его кредо. А республиканцы проявляли слишком много терпения даже тогда, когда требовалась суровость: ведь война шла не на жизнь, а на смерть.

      В мае мятежники как бы в ответ на гибель своего линкора начали все чаще и сильнее бомбить Альмерию, где стоял республиканский линкор «Хайме I». Зенитная оборона там была довольно слабой, и две бомбы попали: одна – в линкор, другая – между корпусом корабля и стенкой. Становилось очевидным, что летчики пристрелялись и теперь постараются довести дело до конца. «Мне кажется, линкор следует перевести в Картахену», – сказал как-то Буиса. Я поддержал это предложение, зная, что зенитная защита базы значительно усилилась. Линкор был вскоре переведен и поставлен кормой к молу Курро, недалеко от крейсера «Либертад». «Хайме I», старый корабль, в период, когда эскадра выполняла задачу обеспечения коммуникаций, использовать было трудно. К тому же сильное влияние анархистов на нем доставляло много забот командованию. Приходилось ждать лучших времен для использования линкора. Но случилось иначе. 7 июня 1937 года около полудня я услышал сильный взрыв. Сначала я подумал о возможности внезапного налета со стороны моря: в это время Картахену бомбили самолеты с аэродромов на Мальорке и подход с моря был им удобнее. Войдя в комнату дежурного, я увидел высокий столб дыма, поднимающийся над «Хайме I», и не услышал никакой стрельбы по воздушным целям. Воздушной тревоги тоже не было. Некоторые жители бежали в убежище, другие оставались на месте, ошеломленные страшным зрелищем на рейде. Вскоре все выяснилось. Произошел внутренний взрыв в одном из погребов линкора, и теперь следовало ожидать других взрывов, если не будут приняты решительные меры. Через несколько минут действительно последовал ряд более слабых взрывов. Это рвались зенитные снаряды, разложенные около пушек на верхней палубе. Буксиры заливали корабль, используя свои мощные противопожарные средства, линкор постепенно кренился на правый борт. Все корабли в порту оставались на своих местах, и только «Либертад» на всякий случай готовился переменить место, опасаясь общей детонации погребов на линкоре. Как обычно, в такой обстановке один совет следовал за другим. Одни предлагали взять линкор на буксир