Цена откровения. Галина Романова

– бизнесмен с хорошей репутацией. Большую часть времени проводит за границей. К слову, управляющий какой-то его родственник. У них даже фамилии одинаковые.

      – Итого, – подвела черту Агата, – сотрудников тринадцать человек. Шесть бухгалтеров, кассир, охранник, три девушки в зале с клиентами, управляющий, секретарша. Число так себе, конечно, ну да ладно… Все там было сладко да гладко, пока в один прекрасный день в лифте не находят мертвой одну из сотрудниц, которая работала офисе.

      – Да. Обнаружили ее неделю назад. Утром, когда пришли на работу.

      – То есть, получается, вечером она не уходила?

      – Получается. Но со слов Насти, такое бывало. Погибшая была старшей среди них по должности. Часто задерживалась.

      – Как же покидала банк? Центральные двери в шесть закрываются, – удивила осведомленностью Агата.

      – У них имеется запасной выход. Служебный. Пожарный, – внес он несколько уточнений. – Выйти через него можно. Войти нет. Все под камерами. Выход на освещенную площадку. Огороженная территория банка.

      – А с этой территории на улицу как?

      – Через автоматический шлагбаум.

      – Другими словами… – Ресницы Агаты резко взмыли. – Это уязвимое место?

      – Никак нет, гражданка Агата. – Он сдержанно улыбнулся. – Аварийный выход и шлагбаум соседствуют с охранным предприятием. Шлагбаум у них совместный. То предприятие охраняется круглые сутки. И у них, кажется, даже имеется договоренность. Они охраняют аварийный выход. Но!

      Он помолчал, слегка покачивая головой.

      – Знать наверняка не могу. Документов не видел. Настя моя тоже. Это не в ее компетенции.

      – Ясно. С этим потом. Давай подробности про погибшую. Как там ее?

      Инга Витальевна Голубева трудилась в банке со дня его основания. Ей было тридцать восемь лет. Не замужем, детей нет. Жила отдельно от родителей неподалеку от банка.

      – Снимала квартиру или своя – не знаю, – приложил руку к груди Сергей. – Но расположение ее жилья говорит о том, что работа стала ее жизнью. Она была фанатом своего дела, по словам Насти. И трудоголиком. Могла работать без еды, на одном кофе, по двенадцать часов.

      – Ценный сотрудник, – рассеянно заметила Агата.

      Она повыше застегнула молнию на куртке-косухе. Подняла воротник. И глянула в небо.

      Утреннее солнце, не обещавшее ненастья, неожиданно запуталось лучами в плотных облаках. Поднялся ветер. И было понятно: Агата замерзла. Ей не терпелось сесть в машину и уехать. Он и сам был не против сбежать в свою машину. Тонкая весенняя куртка не грела. Но он обещал Насте. Она ему верила.

      – Кто обнаружил тело?

      Агата открыла заднюю дверь машины. Достала длинный черный шарф и обмотала им шею.

      – Уборщица. Она приходит с охранником одновременно. И пока он проверяет системы слежения, она поднимается на лифте и начинает уборку в кабинете управляющего, в приемной, конференц-зале и комнате отдыха. Потом спускается. И…

      – Я поняла, – нетерпеливо перебила его Агата. – Она