Кто там прячется во мраке?. Инна Бачинская

и Маркин, я их видела осенью в «Песне кукушки»… это кафе, около театра. Спросила у нее потом, и она сказала, что Леон предлагает уехать с ним, но она еще не решила. Сейчас он снова тут, был на показе. Регина что-то подозревает, подарила ей свадебное платье, чтобы удержать, боялась, что Снежана уедет. Платье из новой коллекции, очень дорогое.

      – Руслан знал?

      – Нет, к счастью, а то попал бы в подозреваемые.

      – Думаете, он способен? – Дурацкий вопрос, если подумать, но Федору хотелось увидеть ее реакцию.

      Она пожала плечами и промолчала.

      – А что же свадьба?

      – Я спросила про свадьбу, а она только рассмеялась. Пошутила про синицу в руках и журавля в небе. Руслан несовременный, очень домашний, хочет семью… – В голосе прозвучали ностальгические нотки… так показалось Федору. – Он уже был женат, но неудачно. Снежана не хотела детей. Да она и замуж-то не сильно рвалась, свадьба – его инициатива, Снежана… как это говорится? Один любит, другой позволяет себя любить… так, кажется? Снежана позволяла себя любить. Руслан – собственник, ревновал ее, звонил по сто раз на дню. Она иногда выключала айфон, чтобы подразнить его. Она была… – Тамара запнулась. – Не хотела себя связывать, говорила: главное – свобода. Тем более Руслан немного, как бы это сказать… старомодный и лидер. Старший в доме, типичный домострой. Снежана не стала бы подчиняться.

      – Понятно. Скажите, Тамара, как складывались отношения Снежаны и других девушек?

      – Нажаловались? – Тамара усмехнулась. – По-всякому. Мы – одна семья только в воображении Регины. Она мамка, а мы – неразумные дети. Сандра вульгарна и криклива, Снежана ее терпеть не могла. Алина… никакая, вечно пьет свои чаи, запах неприятный. Снежана начинала кашлять, злилась. Попросила прекратить, Алина даже не ответила. В этом показе Игорек выпустил нашу уборщицу Анюту… – Тамара усмехнулась. – Она безобидная, какая-то перепуганная. Снежана требовала, чтобы она мыла руки, а она с нее взгляда не сводила… как зверек, смотрит и смотрит. Юлиан… Юлька всегда отсутствует, двигается как во сне, в ушах затычки. Столкнись я с ним где-нибудь на улице, не узнает. Подколки, насмешки, мелкие пакости… Ничего сверх того. Это не мотив для убийства. И вообще… если вам нужны факты, это не ко мне. Меня тогда не было. Да и что я знаю? Ничего. Так, в общем.

      – Факты не помешают, но меня больше интересует атмосфера. То, что носится в воздухе и дает толчок воображению.

      – Флюиды? Ну да, вы же философ. – Она снова усмехнулась, и Федор подумал, что смерть подруги не стала для нее потрясением, хотя… скорбь все выражают по-разному и ее улыбку не назовешь радостной. Но чувствуется, что она расслабилась, исчезла настороженность. Почти исчезла.

      – Флюиды. Скажите, Тамара, вы же обсуждаете между собой убийство…

      – Вас интересует, что они говорят?

      Вопрос прозвучал резко. Она выделила интонацией «они», и это о многом сказало Федору. Отношения между девушками далеко не дружественные, она не пытается скрыть это и сделать вид, что все нормально: особой дружбы нет, отношения в пределах дипломатии.