Стрелок. Извлечение троих. Бесплодные земли. Стивен Кинг

громом пораженный. До него вдруг дошла вся сложность ситуации. Во-первых, он не сможет перенести к себе на берег пакеты с зельем так же просто, как перенес монетку: монета не была приклеена к телу Узника клейкой лентой, которую он намотал слоями, чтобы прижать пакеты плотнее к телу. Эта клейкая лента – лишь часть проблемы. Узник не заметил исчезновения одной монетки из кармана, где их было много, но если он обнаружит, что это зелье, ради которого он рисковал жизнью, вдруг куда-то пропало, он наверняка выкинет какой-нибудь фортель… и что тогда?

      Вполне вероятно, что Узник, распсиховавшись, такое наворотит, что его сцапают и отправят в темницу еще раньше, чем он осквернит ритуал. Так что нельзя просто забрать это зелье и все: если пакетики вдруг испарятся у него из-под мышек, он, вероятно, решит, что и в самом деле сошел с ума.

      Воздушная карета, неуклюжая, точно буйвол, здесь, на земле, тяжело поворачивала налево. Стрелок понял: времени на дальнейшие размышления нет. Сейчас ему нужно не просто перешагнуть «порог», но еще и войти в контакт с Эдди Дином.

      Немедленно.

      9

      Эдди сунул свой паспорт и таможенную декларацию в нагрудный карман. Стальной провод продолжал медленно обматывать его внутренности, вкручиваясь все глубже и глубже. Нервы буквально звенели от напряжения. И вдруг у него в голове раздался голос.

      Не мысль, а голос.

      Слушай меня, приятель. Слушай очень внимательно. И если не хочешь куда-нибудь загреметь, постарайся, чтоб у тебя на лице не отразилось ничего такого, что могло бы вызвать дальнейшие подозрения у этих женщин в форме. Видит Бог, у них подозрений и так достаточно.

      Сперва Эдди подумал, что он забыл снять наушники и принимает теперь какие-то странные передачи из кабины пилота. Но ведь стюардессы собрали наушники уже минут пять назад.

      Потом он подумал, что кто-то стоит рядом с ним и с кем-то болтает. Он едва было не повернул голову влево, но сообразил, что это просто нелепо. Нравится ему или нет, но голос звучал у него в голове.

      Может быть, он принимает какие-то передачи – на KB, или УКВ, или ДВ – через пломбы в зубах. Он что-то такое слышал…

      Выпрямись, идиотина! У них и так достаточно подозрений, а у тебя сейчас такой вид, словно ты чокнутый!

      Эдди быстро выпрямился, как будто ему поддали. Голос не Генри, хотя очень сильно похож на голос Генри в детстве, когда они вместе росли в трущобах Нью-Йорка. Генри на восемь лет старше, а сестренка, средняя между ними, теперь стала лишь призраком в памяти: Селину сбила машина, когда Эдди было два года, а Генри – десять. Таким резким приказным тоном Генри всегда обращался к нему, когда Эдди делал что-то такое, что могло завершиться печальным уходом Эдди из этого мира задолго до срока… как случилось с Селиной.

      Что еще за мура?

      Это не призрачные голоса, – вновь раздался в его голове все тот же голос. Нет, он принадлежал не Генри… этот был старше, суше… сильнее. Но все же очень похож на голос Генри… и ему невозможно не верить. –