Огненное побережье. Александр Тамоников

боишься, что тебе дадут арматурой по голове или изнасилуют за ближайшим углом? Тогда ты точно никуда не успеешь! – Борис перешел на «ты» – какие уж тут политесы.

      Он говорил насмешливым тоном, превращая все происходящее вокруг в нелепую шутку, чтобы женщина успокоилась и воспринимала события аналогично.

      Стая громил неминуемо приближалась к ним. Полиции не наблюдалось.

      – Отсюда далеко до места? – спросил Борис у водителя.

      – Недалеко, – ответила за него Татьяна. – Пара кварталов.

      – Ты знаешь, как туда добраться?

      – Знаю.

      – Рассказывай.

      Борис, выяснил маршрут и решил, как поступить в создавшейся ситуации.

      – Вылезай из машины, пойдем пешком, – непререкаемым тоном проговорил он. – Я за тебя отвечаю и лучше знаю, как лучше.

      – Но ведь они нас… – попыталась протестовать женщина, но Борис ее перебил:

      – Не бойся, отобьемся. Как говорил комдив Чапаев в одном из анекдотов, «куда ж они голой пяткой да на саблю!» – Он повернулся к водителю: – Ты здесь как-нибудь сам, а мы пошли.

      Они вышли из машины.

      – Иди возле стены и чуть сзади. Ничего не бойся, – сказал Борис Татьяне.

      Парочка двинулась по улице спокойным прогулочным шагом, как будто ничто происходящее вокруг ни капельки их не волновало.

      К ним подбежал взъерошенный мужчина с щербатыми зубами и начал что-то орать, грозя обрезком трубы. Борис небрежно от него отмахнулся… точный удар в висок мгновенно уложил крикуна на тротуар. «Пьяный или обкуренный. Скорее всего второе – тут пьянство не в моде».

      Другой подбежавший получил раскрытой ладонью в лоб – удар, именуемый «Шомполом», – и, в свою очередь, оказался на земле.

      Испуганная Татьяна схватила Бориса под руку.

      – Руки у меня должны быть свободны, – спокойно проговорил тот. – Иди сама.

      «Променад» продолжился. Миновав пробку на дороге, они уткнулись в кричащую колонну с плакатами, которая постепенно всасывалась в поток машин. Борис, выставив левое плечо вперед, двинулся прямо через толпу. Народ неохотно расступался, недобро поглядывая на непонятную парочку.

      Внезапно подскочили двое протестующих с длинными растрепанными волосами.

      – Инглиш мэн! Инглиш мэн! – закричал один из них.

      Второй, рядом с ним, тоже что-то крикнул, Борис не понял. Оба аж тряслись от ярости. Звягинцев, не раздумывая, ткнул указательным пальцем в глаз сначала одному, потом другому, на что затратил не более секунды. Демонстранты отчаянно заверещали и согнулись пополам, упав под ноги толпе.

      – Окривели оба. Теперь будут с черными повязками на глазу ходить, – небрежно бросил Борис, скосив глаза на Татьяну. Она всхлипнула, но быстро взяла себя в руки.

      Где-то сзади вспыхнул автомобиль, и внимание толпы устремилось в ту сторону. Парочку оставили в покое. «Им сгодится любой повод для проявления агрессии, – подумал Звягинцев. – Коллективный психоз. Мозги набекрень».

      – Нам направо, и там