Театр и другие романы. Уильям Сомерсет Моэм

запинаясь:

      – Ужасно трудно это сказать, Чарли, это звучит так страшно… и если ты пообещаешь жениться на мне не позже чем через неделю после того, как судебные решения войдут в силу.

      25

      Он ответил не сразу. Снова ласково сжал ее руку.

      – Вот что, девочка. Как бы ни обернулось дело, Дороти мы не должны в это впутывать.

      Она изумилась:

      – Но я не понимаю. Как же так?

      – Ну, знаешь ли, в этой жизни нельзя думать только о себе. При прочих равных условиях я бы завтра же на тебе женился. Но это исключено. Я знаю Дороти: ничто не заставит ее развестись со мной.

      Китти почувствовала, что ее охватывает ужас. Она опять заплакала. Он встал, подсел к ней, обнял.

      – Мужайся, девочка. Нельзя терять голову.

      – Я думала, ты меня любишь…

      – Конечно, люблю, – произнес он нежно. – Неужели ты в этом сомневаешься?

      – Если она с тобой не разведется, Уолтер сделает тебя соответчиком.

      Он выдержал заметную паузу, прежде чем ответить. Голос его звучал холодно.

      – Это, конечно, означало бы конец моей карьеры, но боюсь, что и тебе бы не помогло. Если дойдет до крайности, я во всем признаюсь Дороти. Для нее это будет страшный удар, большое горе, но она простит меня. – Новая мысль пришла ему в голову. – Пожалуй, самое лучшее – рассказать ей все теперь же. Если она встретится с твоим мужем, то, возможно, сумеет уговорить его держать язык за зубами.

      – Проще говоря, ты не хочешь, чтобы она с тобой развелась?

      – Я и о сыновьях должен подумать, разве не так? И конечно, мне не хочется доставлять ей страдания. Мы всегда с нею ладили. Она, знаешь ли, жена, каких мало.

      – Зачем же ты говорил мне, что она для тебя ничто?

      – Я этого не говорил. Я говорил, что не влюблен в нее. Мы уже давно не спим вместе, разве что в исключительных случаях, на Рождество, например, или накануне ее отъезда в Англию, или в день возвращения. Для нее это вообще не так уж важно. Но мы всегда оставались друзьями. Могу тебе прямо сказать – никто даже представления не имеет о том, как всецело я на нее полагаюсь.

      – В таком случае не лучше ли было оставить меня в покое?

      Странно, что она может говорить так спокойно, когда сердце сжимается от ужаса.

      – Такой прелестной женщины, как ты, я не встречал уже много лет. Я безумно тобой увлекся. За это ты едва ли можешь меня осуждать.

      – И между прочим, ты говорил, что не подведешь меня.

      – О Господи, да я и не собираюсь тебя подводить. Мы влипли в пренеприятную историю, и я сделаю все, что в моих силах, чтоб тебя вызволить.

      – Все, кроме того, что только и было бы логично и естественно.

      Он встал и пересел в свое кресло.

      – Дорогая моя, будь же благоразумна. Лучше отнестись к этой ситуации трезво. Мне не хочется огорчать тебя, но я должен сказать тебе правду. Я очень дорожу моей карьерой; не сегодня завтра я могу оказаться в губернаторском кресле, а пост губернатора колонии – это, черт возьми, не шутка. Если мы не сумеем замять это дело, все мои планы вылетят в трубу. Со службы меня, возможно, и не выгонят, но и