Фартовый. Виктория Ширинг

раз, перевернувшись на кровати, Света вдруг обнаружила, что в комнату уже вползает серый рассвет, а она все еще не сомкнула глаз. Ко всему прочему ее знобило и чудовищно болела голова. К моменту, когда зазвенел будильник, который Катя прятала под кроватью, так, чтобы за ним приходилось лезть и от этого просыпаться, Светлана чувствовала себя ужасно. Она то и дело соскальзывала в липкий сон, из которого ее вдруг через мгновение вырывал озноб, а по ее телу катился то, как будто раскаленный, а то ледяной пот. Смерив ей температуру, Катя объявила, что у Светы, по-видимому, простуда или грипп, и пообещала за ней ухаживать лучше, чем в любой больнице. Но все равно, плавая сознанием, будто в тумане, Свете пришлось идти в институт к медсестре, чтобы получить освобождение от занятий.

      Каково же было разочарование Артема, когда утром на первой паре он не обнаружил Светланы в аудитории. Он ждал ее и на второй, думая, что она просто проспала, а уже после третей пошел искать Катю.

      Он нашел ее на втором этаже корпуса факультета архитектуры. Катя сидела на подоконнике, свесив ноги, грызла, судя по огрызкам, аккуратно сложенным рядом с ней, третье яблоко и конечно читала книгу. Обратив внимание, как она щурится, всматриваясь в страницы, Артем сразу определил, что у Кати плохое зрение.

      – Привет, ну как дела, Толик как? – не принужденно улыбаясь, обратился он к Кате.

      Она оторвалась от чтения и, узнав Артема, презрительно скривив губы, ответила:

      – О, Кинг-Конг. А давай мы не будем притворяться вежливыми. И ты, и я знаем, что симпатии друг у друга мы не вызываем, а подошел ты ко мне потому, что тебе, что-то надо. И я догадываюсь, что именно. Ты хочешь знать почему Светы нет в институте, вот и все. Так, что не надо тратить на меня свои милые улыбочки, и делать вид, что тебе интересны мои дела.

      – И с чего я заслужил такое отношение? – удивился Артем.

      – Все очень просто, – ответила Катя, вдруг резко захлопнула книгу и положила ее на подоконник. Пристально уставившись на Артема своими маленькими, подслеповатыми глазками, она продолжила:

      – Я считаю, что ты обычный самовлюбленный, парень красавчик страдающий нарциссизмом, вздумавший поморочить голову моей лучшей подруге.

      Артем решил даже не пытаться переубедить в чем-либо эту удрученную с детства девчонку, старающуюся скрыть недовольство своей внешностью, за лозунгами эмансипированных женщин и перестав улыбаться, просто холодно спросил:

      – И все-таки, где Света?

      – Она заболела, – ответила Катя.

      – Заболела? – удивился Артем. – Она же вчера была абсолютно здорова, что-нибудь серьезное? Может ей, что-то надо, я могу ее проведать?

      – Слушай красавчик, не распыляйся. И подумай головой, нужны ли человеку с температурой тридцать семь и девять, байки про любовь. Ему бульон нужен и аспирин, – ответила Катя, и подняв книгу с подоконника, добавила: – Так, что обойдемся без твоих проведований. Я уж как-нибудь сумею позаботиться