Чужая роза. Делия Росси

в черном. Среднего роста, худощавый, из-под потертого берета выглядывают темные вьющиеся волосы. Одет небогато. Что заставило его кинуть мне динар? За то время, что прожила в Ветерии, я уже успела узнать, что ее жители не отличаются излишним милосердием, да и побирушек не жалуют. Кьер, полкьера – вот и все, что мне удавалось собрать за день, не считая ругательств и насмешек. А тут – целый динар. Поразительная щедрость! Жаль только, что моей проблемы этим не решить.

      Я покосилась на невозмутимые каменные морды, украшающие ворота герцогского дворца, и вздохнула.

      – Молчите? – прошептала на родном языке. – Не хотите выдавать своих секретов?

      В глазах одного из львов мелькнул алый отблеск, но стоило присмотреться, как он тут же пропал. Нет, не торопились магические охранники дворца раскрывать свои тайны. Не хотели делиться ими с чужаками. Вот уже три недели я разглядывала неподвижные мраморные изваяния, но так и не приблизилась к тому, ради чего оказалась в Ветерии. Что скажешь? Невезение…

      Ветер донес из траттории аромат запеченного с травами мяса, и живот свело от голода, а перед глазами проплыли заманчивые видения: куски аппетитной свинины, сочащиеся жирным соком ребрышки, золотистая полента, политые соусом каперини. Я представила все это так отчетливо, что рот наполнился горькой слюной, а желудок обиженно заурчал. Да, не часто ему перепадает поесть досыта.

      Грохот колес заставил меня отвлечься от грустных мыслей.

      – Франческо! – послышался громкий окрик, и я увидела подъехавшую к воротам крытую повозку. На козлах сидел худой светловолосый мужчина с острым, как осколок стекла, лицом. – Где тебя носит, бездельник? – недовольно проворчал он. – Открывай скорей!

      – Чего кричишь, Лоренцо? Нетерпеливый какой! Похоже, ты из материнского лона сам в руки повитухи выпрыгнул? – насмешливо ответил ему стражник, крупный детина в яркой желто-синей форме. Он, не торопясь, вышел из караулки, поднял шлагбаум, преграждающий въезд под каменные своды ворот, и громко спросил: – А что, Лоренцо, как в Адуе погодка? Говорят, дожди зарядили?

      – Льет не переставая, света белого не видно, – неохотно ответил Лоренцо и злобно прикрикнул на лошадей: – Ну? Чего встали? Пошли!

      Повозка с гулким грохотом проехала под сводами ворот и скрылась во дворе, а стражник опустил полосатый шлагбаум и покосился в мою сторону. На лице его мелькнуло раздумье.

      – Все сидишь? – крикнул он мне. – Не боишься ньора герцога прогневать?

      Я молча качнула головой и отвернулась.

      – А ты рожу-то не вороти, – не унимался стражник. – Здесь побирушкам не место. Иди отсюда.

      Он махнул рукой, сопровождая свои слова пренебрежительным жестом, и презрительно поджал губы.

      Ох, как же мне хотелось сказать этому мужлану пару ласковых, но я не могла позволить себе такой роскоши, поэтому просто опустила глаза и уставилась на свои стоптанные туфли.

      – Ты слышала? – повысил голос стражник.

      Он вразвалку двинулся ко мне, заложив большие пальцы рук за пояс и неся вперед свое пузо, как таран.

      – Ну? Пошла отсюда!

      Стражник навис надо мной, в нос ударил запах чеснока, и я не выдержала. Подняла голову и с вызовом посмотрела в рыхлое, ноздреватое лицо.

      – Чего глазюки вылупила? – в голосе мужчины послышался испуг. – Ишь ты, желтые, как у кошки. Ну что ты на меня смотришь? Разжалобить хочешь? Или приворожить?

      Он некрасиво оттопырил нижнюю губу и торопливо перекрестился.

      – Со мной святые Аброзио и Винченцо, – тихо пробормотал стражник и уже громче добавил: – Иди отсюда, ведьма, нечего у окон ньора герцога торчать.

      – Нет. – Я упрямо помотала головой.

      – Что ты сказала?

      Двойной подбородок стражника дернулся, а за ним колыхнулся и перетянутый двухцветным поясом живот.

      – Я никуда не уйду, – повторила я, надеясь, что стражник не обратит внимания на мой акцент. – И я не ведьма. Навере – свободный город. Тут любой может делать то, что хочет. Закон герцогства.

      – Так ты еще и чужестранка? – не оправдал моих ожиданий толстяк. – Гляди-ка, говорить толком не научилась, а законы знает.

      Огромный, плотно обтянутый желтым сукном живот колыхался перед глазами, вызывая желание отодвинуться подальше, но я только выше вскинула голову и продолжала пристально смотреть на мужчину.

      – Я никуда не уйду. – Голос звучал твердо. Так, словно я в своем праве. Знаю я этих ветерийцев, стоит дать слабину, показать неуверенность – и стражник меня прогонит.

      Ветер снова донес аромат мяса и специй, юркий воробей вспрыгнул на дворцовую ограду, часы на колокольне мелодично звякнули. Я по-прежнему смотрела в выпуклые рыбьи глаза нависшего надо мной мужчины. Прошла минута, другая, и стражник сдался. Он выругался, еле слышно пробормотал что-то о настырных ведьмах и о том, куда бы он их всех сослал, а потом вернулся в караулку, и на площади снова воцарилась сонная тишина, нарушаемая лишь однообразным воркованием голубей да скрипом старого платана, растущего