Без подводных камней. Мария Воронова

переводы, не так регулярно, но крупными суммами.

      «Какой-то Запад, элементы сладкой жизни, – усмехнулась Ирина, – две машины на семью, хорошие отношения супругов после развода и алименты не на детей, а на покинутую супругу. Просто новое мышление в чистом виде».

      Так прошло два года. Валерия Михайловна продолжала работать на полставки, жила одна, но часто летала к детям, благо у преподавателей в высшей школе длинный отпуск, и она еще за свой счет прихватывала.

      Казалось, женщина перенесла уход мужа спокойно и с достоинством, и даже зрелище нового счастья Филиппа Николаевича не слишком ее уязвляло.

      А от этого нового счастья действительно трудно было увернуться. Ветров регулярно выступал по телевизору, давал интервью в газетах и журналах, и почти каждый раз в кадре присутствовала молодая жена. Или сидела рядом, если выступление записывалось дома у Филиппа Николаевича, или присутствовала на фотографии, а когда уж никак невозможно было ее втиснуть в кадр, то Ветров обязательно сообщал, что Вероника – его муза, источник вдохновения и ангел-хранитель.

      Впрочем, новый генеральный секретарь тоже везде ходил со своей элегантной женой, поэтому в современных реалиях наглость Вероники не выглядела такой уж предосудительной.

      Блестящее замужество не слишком способствовало взлету Вероникиной карьеры, за последний год она снялась только в одном довольно невнятном фильме, где прославлялась духовность, а потребительское отношение к жизни, наоборот, осуждалось, но понять замысел картины можно было, только зная парадигму советского искусства в целом.

      Весной Вероника поняла, что ждет ребенка, а значит, нужно позаботиться о своем здоровье, хорошо питаться, побольше двигаться, а главное – уехать из загазованного Ленинграда куда-нибудь на свежий воздух. В принципе, у Филиппа была отличная дача, которую он унаследовал от родителей вместе с братом, но то по документам, а реальность выглядела немного иначе. Пока Ветров был женат на Валерии, то пользовался дачей ее родителей, да и то бывал там от силы два раза в году. Супруги ненавидели загородную жизнь, называли ее тюрьмой народов, и отпуск проводили на югах, а на остаток лета сдавали детей маме Валерии. Про дачу своих родителей Филипп вообще забыл, а когда вспомнил, было уже поздно. Нет, брат без слов освободил бы ему половину дома, у них были прекрасные отношения, именно поэтому Филипп не хотел их омрачать. Ведь когда ты что-то считаешь уже своим, и не потому что сам так захотел, а законный владелец позволил тебе так думать, то ничего удивительного, что потом, когда он предъявляет свои права, ты смотришь на него как на захватчика. Кроме того, жена Валерия Николаевича не то чтобы недолюбливала Веронику, но как-то без слов, ни на миллиметр не выходя за рамки приличий, умела дать понять, кто тут настоящая муза, а кто проститутка поганая. Кто много лет мотался с мужем по гарнизонам, а кто на готовенькое пришел. Понятно, что для здоровья будущего ребенка Веронике было бы полезнее жить на фабрике инсектицидов, чем под одной крышей