Серебряное кресло. Клайв Стейплз Льюис

дела, мне кажется, что круги и всё такое прочее – чепуха. Думаю, ему это не понравится. Может показаться, что мы как будто заставляем его что-то делать. На самом деле мы только можем его просить.

      – О ком ты всё время говоришь?

      – В том месте его зовут Аслан.

      – Какое странное имя!

      – Не более странное, чем он сам, – важно заявил Юстас. – Давай попробуем. Ничего плохого не случится, если мы только попросим. Становись рядышком. Вот так. А теперь давай вытянем вперёд руки ладонями вниз, как делают на острове Раманду…

      – Каком острове?

      – Я расскажу тебе об этом в другой раз. Возможно, он хочет, чтобы мы встали лицом на восток. Так, где у нас восток?

      – Не знаю, – призналась Джил.

      – Удивительно, но девчонки никогда не знают, где какая сторона света, – заметил Юстас.

      – Ты тоже не знаешь, – возмутилась Джил.

      – Сейчас скажу, если не будешь мне мешать. Ну вот. Восток там, где кусты лавра. А теперь повторяй за мной.

      – Что повторять? – не поняла Джил.

      – Ну то, конечно, что я буду говорить, – пробормотал Юстас. – Давай…

      И он начал:

      – Аслан, Аслан, Аслан!

      – Аслан, Аслан, Аслан, – эхом отозвалась Джил.

      – Пожалуйста, пусти нас двоих…

      В этот момент с другой стороны школы раздался голос:

      – Поул? Я знаю, где она: вон за школой ревёт. Привести её сюда?

      Джил и Юстас переглянулись, нырнули в заросли лавра и принялись карабкаться вверх по поросшему кустарником холму с завидной скоростью (такими способностями они были обязаны методам обучения, которые практиковали в их экспериментальной школе, где ученик усваивал не французский, математику или латынь, а умение быстро и незаметно исчезать, когда его начинают искать).

      Минуту спустя они остановились, прислушиваясь, и по доносившемуся шуму поняли, что их преследуют.

      – Только бы дверь была снова открыта! – произнёс Вред на бегу, и Джил кивнула.

      Дело в том, что на вершине холма находилась высокая каменная стена с дверью, через которую можно было попасть на вересковую пустошь. Эта дверь почти всегда была закрыта, хотя иногда её всё же открывали – возможно, всего лишь раз. Но представьте себе, что даже этот единственный раз вселил в людей надежду и желание проверить, а всё потому, что, будь она открыта, со школьного двора можно было бы уйти незамеченными.

      Джил и Юстас, разгорячённые и грязные, оттого что чуть ли не на четвереньках вынуждены были пробираться через кустарник, отдуваясь, бежали к стене. Впереди виднелась дверь, как всегда закрытая.

      – Наверняка ничего не выйдет! – выдохнул Юстас, хватаясь за ручку двери. И вдруг… – Ух ты!

      Ручка повернулась, и дверь открылась.

      Только что они надеялись, что смогут мгновенно проскочить в дверь, будь она открыта, теперь же, когда дверь распахнулась, оба застыли перед ней как вкопанные. А всё потому, что увидели совсем не то, что ожидали увидеть.

      Дети рассчитывали увидеть серый, поросший вереском склон, сливающийся на горизонте с серым