Семён Семёныч и Гулька. Генрих Книжник

возьмём с собой. Но уж там, на озере, ты с ней будешь нянчиться. У нас будет много других забот. А сейчас – давай, буди её. Сегодня я отведу её в сад. В субботу пойдём покупать вам экипировку: резиновые сапоги, средства от комаров и клещей, штормовки, полиэтиленовые накидки от дождя, поролоновые коврики, чтобы спать, – там ваших мягких перинок не будет. Много чего купить надо. Но если не будете слушаться, врежу по-настоящему: там не слушаться – смертельно опасно. Надо ещё подыскать надёжных спутников. Есть у меня один знакомый, который собирается отдыхать с детьми.

      Семён Семёныч обхватил папу и замер.

* * *

      Время тянулось ужас как медленно. Всё, что необходимо в походе, уже было закуплено. Папа даже нож купил Семён Семёнычу, совсем настоящий, только небольшой, а Семён Семёныч хотел такой же, как у папы: большой, тяжёлый. Бабушка сразу сказала, что одна с Гулькой не справится, так что и Гулька отправлялась в поход с папой, мамой и Семён Семёнычем. Она очень гордилась этим, каждый день примеряла свои штормовку, штаны и сапоги и смотрелась в зеркало. Она даже потребовала, чтобы Семён Семёныч отвёл её в этом наряде в садик, но он решительно отказался, из-за чего Гулька целый вечер дулась на него.

      А перед самым отъездом случилось большое огорчение: бабушка стала себя плохо чувствовать, и маме пришлось остаться, чтобы за ней ухаживать. Папа сердился, мама вздыхала. И тогда папа предложил остаться всем и дождаться, пока бабушка выздоровеет. При этих словах Семён Семёныч замер, даже дышать перестал. Но мама решила, что семье следует ехать без неё, а то дети огорчатся, да и ей одной управляться с бабушкой будет легче. Семён Семёныч выдохнул, наконец, воздух и тут же пожалел маму, даже сам спросил, может, всё же лучше остаться. Но мама помотала головой и быстро отвернулась. И они поехали без мамы.

* * *

      Семён Семёныч не любил ездить в машине. Наверное, потому что ездил только на дачу к бабушке. Скучно. За окнами мелькает одно и то же, смотреть не на что. И сразу хочется спать. Хорошо хоть бабушкина дача недалеко – в Быкове. Старый дом, старый забор, скрипучие двери. И скучно. Телевизор смотреть, как дома, в Москве? Надоедает. Участок весь исхожен-изучен, каждый муравей знаком, каждая травинка. А в походе будет всё новое, незнакомое! Дремучий лес, озеро, лодка. В лесу дикий зверь, в озере рыба. А если дождь, можно спрятаться в палатке и слушать, как он стучит по ней. И костёр, а над огнём котелок, а в котелке уха из пойманной лично им, Семён Семёнычем, рыбы… Здорово! Для этого можно перетерпеть долгую дорогу. Папа сказал, что ехать придётся два дня.

* * *

      Они ехали по асфальтовой дороге. Гулька вела себя хорошо, смотрела по сторонам широко раскрытыми глазами и требовала, чтобы Семён Семёныч всё ей объяснял. Потом уставала спрашивать и засыпала. Семён Семёныч тоже засыпал, просыпался, опять засыпал. Останавливались отдохнуть, ели, пили сок или чай из большого термоса, и время проходило незаметно. Ночевали в гостинице. Семён Семёныч спросил, зачем в гостинице, ведь у них есть палатка. Но папа ответил, что разбирать багаж и ставить палатку долго и хлопотно и что Сёмка ещё наночуется в палатке.

      Утром они опять ехали