Анатомия «Атланта». В постели с Айн Рэнд. Дмитрий Санин

по вине проклятых богачей этот шанс не сработал, то есть жизнь не дала ему шанса. Вот первому владельцу завода жизнь дала шанс: он начинал простым механиком из гаража, а стал миллионером; да-да, у мадам опять появляется селфмейд инженер-миллионер, мы уже начинаем привыкать. А вот ему шанса не было дано, его возмутительно кинул банкир по имени Мидас – не дал, гад, денег на покупку завода, ибо, изучив историю его лопнувших дел, не доверил бы ему и тележку зеленщика.

      Тут следует е экспозиция: Лютая Сестра вспоминает этого великого банкира. Ах, какой был великий человек! Все, до чего он дотрагивался, превращалось в золото, потому что знал, к чему притрагиваться. Его прозвали Мидасом, и он официально сменил свое имя на Мидас. Сам он, разумеется, был высокий и стройный, финансовый гений, и исчез лет десять назад самым загадочным образом: однажды ушел из банка со счастливым лицом, купил букетик и больше его никто не видел. Все счета оказались закрыты до сантика, шито-крыто, никаких оснований хоть в чем-то упрекнуть, но колоссальное состояние его исчезло без следа вместе с ним.

      А слизняк на фоне ее позитивных воспоминаний все стонет: какой этот Мидас был мерзавец, и я – единственный человек в истории, сумевший его победить. Я нашел на него управу, благодаря новым законам обязал через суд дать деньги, но он, мерзавец, взял и исчез. Но нашелся другой банкир, очень добрый человек, дал денег. Они с дружками взялись за дело и тупо стали производить ту самую модель двигателя, на которой прежний хозяин делал самые деньги. Но какой-то выскочка из Колорадо (он называет имя того самого деляги, который сейчас делает дизели для концерна Лютой Сестры) имел наглость выпустить новый двигатель того же класса, только вдвое дешевле. Вот у прежнего владельца такого смертельно опасного конкурента не было, ему повезло. Лаборатория? Да, была лаборатория, но тратить деньги на какие-то там исследования мы не имели возможности, нам было не до этого, мы боролись за модернизацию этого социально устаревшего завода: покрасили в яркие цвета, кафетерий и комнату отдыха пристроили, нормальную душевую кабинку пристроили к кабинету директора… А еще этот тупой слизняк несет псевдомарксистскую тарабарщину про то, что производительные силы, дескать, формируют разум людей (эвона как!). Вот они, дескать, и ждали, пока производительные силы в виде заполученного ими завода разовьют им разум, но жизнь не дала им этого времени. Все кругом виноваты, все их подвели, и даже ж/д концерн закрыл ветку. Читателя просто трясет от возмущения, что такой тупой слизняк мог заполучить власть над огромным заводом. А псевдомарксистская тарабарщина, которую этот слизняк несет, является очередной прививкой для неискушенного читателя от коммунистических идей: он ведь, читатель, своими глазами видел, какие тупые слизняки эти ваши марксисты. В общем, опять обычное пропагандистское чучело. Помнит ли этот слизняк кого-нибудь из инженеров, работавших в той лаборатории? Нет, конечно – делать ему было нечего, как общаться со всякими инженерами.