Эти лживые клятвы. Лекси Райан

всего, что она для меня сделала, несправедливо, что меня впустили, а ее нет. Нужно было пропустить сначала ее – попытаться уговорить охранников, если бы ей велели уйти через портал.

      – Идите прямо. Наслаждайтесь праздником, – коротко говорит мой провожатый. Прежде чем я успеваю ответить, он отпускает меня и направляется туда, откуда мы пришли.

      Я делаю несколько шагов вперед и вхожу в бальный зал. Размерами он с квадратный блок в Фейрскейпе. Здесь огромные, от пола до потолка, окна. Через них в комнату льется солнечный свет. Сейчас позднее утро, и ноги людей и фейри мелькают над сверкающими мраморными полами. Я медленно пробираюсь в комнату, сливаясь с толпой, изучая пространство.

      – Вот обязательно ей было отсылать Джасалин до того, как она закончила мое платье? – скулит знакомый голос позади меня.

      Кассия.

      Мое сердце начинает бешено колотиться.

      Нет. Нет, пожалуйста.

      – Ну, у тебя хотя бы было что-то достойное, – говорит Стелла. – Мне пришлось подкупить одну из помощниц швеи, и то чуть не ушла от них без платья.

      Конечно, Кассия и Стелла пришли на бал. Наверное, поэтому они настаивали, чтобы Джас сшила им новые платья. Они как раз из тех идиоток, которые считают, что смогут стать принцессами фейри.

      Низко опустив голову, я пробираюсь через толпу, стараясь держаться от них подальше. Думать не хочу о том, что будет, если они меня заметят. Они сделают все возможное, чтобы меня отсюда вышвырнули. И высмеют меня, если узнают, что я пытаюсь спасти Джас.

      Я так тороплюсь пройти через бальный зал, что врезаюсь в широкую мужскую фигуру.

      – Простите. Прошу прощения, – не поднимая глаз, я продолжаю идти вперед.

      – С вами все в порядке?

      Его голос глубокий и мелодичный. Когда я слышу его, внутри меня что-то екает, и я не могу удержаться и оборачиваюсь.

      При виде высокого мужчины со слегка загорелой кожей у меня перехватывает дыхание. Это не просто фейри. У него непослушные темные кудри до плеч, серебристые глаза сияют как лунный свет и обрамлены густыми темными ресницами. Если бы он был человеком, я бы предположила, что ему чуть больше двадцати, но что-то в его осанке и жестких чертах лица говорит, что он намного, намного старше. Он окидывает меня изучающим взглядом, кривит свои пухлые, сочные губы, а потом хмурится.

      – Не хотите потанцевать, миледи?

      – Что? Нет, – мне нужно сосредоточиться. Нельзя отвлекаться на невероятную красоту этого фейри.

      Его глаза расширяются, как будто раньше его никогда не отвергали. И я не удивилась бы, если это правда – с такой-то внешностью.

      – Может быть, тогда прогуляемся по саду?

      – Отвали. Меня не интересуют…

      Я слышу смех своих двоюродных сестер и оборачиваюсь. Они приближаются ко мне.

      – Хорошо. Потанцуем, – быстро говорю я, вкладывая свою руку в его. Его губы дергаются, но он принимает мою руку и ведет меня в центр зала.

      – С удовольствием.

      Со сцены в передней части зала оркестр играет душераздирающую мелодию. Я никогда не слышала эту