Ты либо прав, либо счастлив. Александр Ройтман

раз, естественно. Иммануил Кант вообще писал, что пространство и время – не черты материи, а свойства познающего разума. Субъективность пространства-времени – вопрос философский, но в моей практике встречались люди, которые выплачивая кредит за шестисотый «Мерседес» на полном серьезе доходили до отчаяния от нищеты. Помню, как одна семидесятилетняя женщина слезно уверяла меня, что не смогла выйти замуж из-за того, что Сталин репрессировал ее родителей. В ее модели мира жизнь до сих пор полностью зависела от Сталина, умершего в середине прошлого века. Вы скажете, что это абсурд? А как же множество женщин от 15 до 100, которые до старости обвиняют в своих неудачах строгую маму или пьющего отца. С легкой руки моды на психоанализ, нормальной и привычной в нашей культуре считается модель жизни в тени мрачных фигур виноватых родителей, при жизни и посмертно ответственных за все неудачи своих детей. Психоанализом оправдывается множество людей, которые подобно персонажу фильма «О чем еще говорят мужчины» идут по жизни с лозунгом: «Детская травма – ссу, где хочу!» Справедливости ради, отмечу, что психоанализ к этому не сводится, и Фрейд во всемирном наезде на родителей совершенно не виноват. Однако, уверяю вас, часто встречаются модели мира, допускающие кровавых прадедушек и детские травмы, перламутровые уши и бородавчатые носы, но принципиально исключающие возможность счастья и взаимоотношений в настоящем.