Заговор против Сталина. Александр Тамоников

разгрузкой в Мурманске конвой стоял недолго – команда работала быстро, прислушиваясь к канонаде на западе. Из разговоров явствовало, что по пути в Мурманск конвой подвергся атаке, но ему удалось отбиться. Моряки сбросили глубинные бомбы, отогнали немецкую подлодку. Похоже, подлодка повредила субмарину (были засечены масляные пятна). Потом подлодка всплыла в паре миль от курса конвоя – ее видели в бинокли. Матросы радовались – получили по соплям чертовы нацисты!

      В порту царила нормальная деловая неразбериха. Грузы извлекались из трюма, отправлялись на склады. Работала на износ портовая техника, надрывались грузчики. «На этот раз ничего секретного или сверхтаинственного», – просветил капитан Якушев. «Консервы, тушенка, армейские ботинки, радиолокаторы, взрывчатые вещества, двигатели для катеров, металлорежущие станки… До позднего вечера простоят под разгрузкой, обратно пойдут порожняком. Отчалят в час ночи – не хотят задерживаться в Советском Союзе. Вам зарезервировано место на «Глазго», уже договорились, капитан Макмиллан не возражает. Пойдемте, товарищ майор, знакомиться с союзниками…»

      Мрачноватый капитан Макмиллан большого восторга не проявил, но, просмотрев бумаги «дипломатов», подал руку и прохрипел, что искренне рад знакомству. Моряки таращились на Нину, обменивались скабрезными шуточками. Очевидно, во всем мире мужчины одинаковы. Нина сухо улыбалась, лишнего не говорила. В гражданской одежде она смотрелась мило и меньше всего тянула на оперативника самой зловещей спецслужбы мира. Кто-то проворчал, что женщина на борту – так себе примета, но широкого отклика заявление не вызвало. Вопреки ожиданиям, английские моряки оказались радушными парнями, тянули руки, лезли знакомиться, очень удивлялись, что старший в группе понимает по-английски. Их имена и фамилии запомнились с трудом: старпом Джерри Флеминг – просоленный коренастый тип с задубевшей кожей, матросы Уоткинс, Галлахер, Чарли Хатчинсон – у них были простые добродушные лица, они что-то спрашивали, смеялись…

      Насчет «порожняка» Якушев слукавил. Павел лично наблюдал, как солдаты в форме войск НКВД очистили от посторонних причал и встали в оцепление. Подошла колонна из двух грузовиков под охраной взвода автоматчиков. Рабочие стали перегружать на борт крейсера опломбированные металлические контейнеры и сразу отправляли их в трюм. При загрузке присутствовали советские и британские офицеры, они шуршали бумагами и переговаривались при помощи переводчика. Возможно, это было золото с колымских приисков, которым советское правительство рассчитывалось за проценты по ленд-лизу. По крайней мере, это первым пришло в голову.

      Суда покинули мурманский порт после полуночи. Они долго шли на север по Кольскому заливу, затем вышли в штормовое Баренцево море. День от ночи ничем не отличался. Небо заволокли черные тучи, неистовствовал ветер. Иногда порывы прекращались, можно было выйти на палубу, покурить. Перемещения пассажиров не ограничивали, но на всякий